Ректор для дерзкой (СИ)

Я устала удивляться, потому просто присела на низкий деревянный стул рядом со столиком у котла, и, забросив ногу на ногу, стала ждать.

— Итак, любовное зелье, — несколько минут спустя мать подошла ко мне, сжимая маленький красный флакончик. — Бери, но распоряжайся с умом.

Я взяла стеклянный пузырек и сунула в карман. Все происходящее напоминало какой-то бредовый сон.

— Спасибо, — сухо поблагодарила я, чувствуя, что выдержка вот-вот подведет. — А теперь расскажи, что, ради тринадцати, вообще происходит?!

Мать присела напротив и нахмурилась. Шли минуты, а она все молчала. Я уже почти потеряла терпение, как вдруг она подняла на меня глаза.

— Все началось с одного артефакта. Очень мощного артефакта, который был случайно изобретен главой Майоронтом почти сорок лет назад. Чтобы никто не заподозрил его в запрещенных исследованиях, он работал с черным шаром в темнице под цитаделью регента. Надзирателем в те времена был отец твоего друга, Крейен, и он позволил главе тайно работать с артефактом в одной из камер. Но с годами стало видно, что шар сводит Майоронта с ума — однажды он даже едва не выпустил всех заключенных, и тогда…

— Не понимаю, как это связано с тем, что я вижу здесь, — нахмурившись, оборвала я. — Тем более, раз это было так давно. Или это — причина того, почему ты изменила род деятельности?

Мне казалось, я достаточно ядовито произнесла последние два слова. Но намек не удался — мать лишь покачала головой.

— Алхимиком я была всегда. И с отцом Сомдейта тоже очень хорошо ладила, — она улыбнулась уголком губ, словно вспомнила нечто приятное. — Однажды он позвал меня в свое поместье, чтобы показать черный шар, который украл у главы Майоронта ради его же блага. — Глаза ее сузились. — Ты не представляешь, как я была поражена! Крейен сказал, что хочет сохранить шар у себя, чтобы тот больше не принес никому неприятностей.

— И почему он считал, что этот загадочный шар не сведет его с ума так же, как Майоронта? — подумав, я добавила: — Кстати, глава не выглядит таким уж безумцем.

Мать с досадой скривилась.

— Это только кажется так. За последние несколько десятков лет глава очень изменился. И внешне тоже. Но суть не в этом, — повысила она вдруг голос, — а в том, что однажды шар нашел четырехлетний малыш, которому не спалось в кроватке. Сомдейт.

Я округлила глаза.

— Но… С ним ведь все хорошо.

— Магия черного артефакта до сих пор внутри него, и одним богам известно, чем это может обернуться для него и всех его близких, — ответила мать, глядя в сторону. — После того случая… после того, как мы нашли его еле живого в подвале поместья… я вызвалась забрать черный шар и сохранить его ото всех. В подземельях под своей лабораторией. Напоив зельями беспамятства почти всех, кто когда-либо знал меня, как алхимика, уничтожив все документы. Построив над лабораторией бордель, чтобы никто не удивлялся слышащимся голосам из-под земли и дрожанию пола.

С каждой новой фразой, что говорила мать, я словно проваливалась все ниже — прямо под землистый пол, и глубже, где проходили тайные ходы, еще ниже, откуда доносился едва различимый шепот: «Освободи… Убей…»

Я вскочила и в ужасе уставилась на мать.

— Сядь, — ровным голосом сказала она. — Ты сильнее него, до тебя ему не добраться.

Я тряхнула головой, и шепот действительно стал тише, а затем и вовсе угас, словно пламя свечи, тронутое порывом ветра. Закусив губу до боли, я вдруг поняла — там, в поместье Андорлеев, странность Сомдейта мне не показалась. Раз его уже успела затронуть сила черного артефакта — кто знает, что из его слов вообще является правдой?

— Почему я слышу об этом только сейчас? — гневно воскликнула я. — Почему все эти годы ты молчала и пичкала меня ложью? Элла знает обо всем, не так ли?

Мать взглянула мне в глаза. Ни сожаления, ни раскаянья я там не увидела, но глаза ее странно блестели, даже больше, чем должны были от простой игры света пламени свечей.

— Да, Элла знает, — сказала она. — Она от рождения алхимик, как и я. Но не ты, — добавила мать, качнув головой. — Элла со временем должна была стать хранительницей после меня, а доверять тебе у нас не было права. И… нам пришлось сделать все, чтобы ты ушла.

Я несколько секунд с недоверием глядела на мать, затем снова села на стул. Все это ужасно похоже на правду, только выходит, я никогда по-настоящему не знала ни женщину, что родила меня на свет, ни сестру, с которой внешне нас не отличить. Они должны были быть мне ближе всех, заполнить ту сосущую пустоту в душе, принять…

— Для чего ты рассказываешь мне об этом сейчас?

— Они ищут черный шар, Нила. — Губы матери сложились в тонкую линию. — Глава Майоронт и регент, которому он все рассказал. Эригарда назначили регентом как раз двадцать лет назад, когда шар «исчез», и глава сразу признал в нем союзника. Теперь же, — она вдруг положила мне на руку свою горячую ладонь, — они почти вычислили меня, Эригард каким-то образом понял, что ты являешься ниточкой к нам.