Ректор на выданье

– Вы хорошо плаваете. Акул не боитесь? – спросил он, подойдя почти вплотную ко мне.

– Нет, Родвер, я верю в вашу защиту, – улыбнулась я.

– Рад слышать это. Вы что-то хотели, ваше сиятельство?

– Будьте любезны, завяжите это, – сказала я и повернулась спиной к нему.

– Вам нравится подвергать меня испытаниям? Вроде той бумажной волокиты или так, как сейчас? – спросил он с усмешкой, но за тесемки взялся.

Вот и как его понимать? Намекает, что это непривычно и сложно – завязывать тесемки на женском платье? Или что ему сложно равнодушно смотреть на мои чуть приоткрытые плечи и спину в незатянутом разрезе?

– Раз вы все равно вышли, почему бы вам не оказать мне эту маленькую услугу, – улыбнулась я.

– Кхм… М-м-м… Мари, как камеристка, вас не устраивает?

– Нет, что вы. Мари замечательная девушка. Но вы были рядом и, уверена, справитесь с этим не хуже, чем с переписью академических выпускников.

Он медленно тянул за тесемки, время от времени задевая мою спину – это было неизбежно. Пару раз мне казалось, что прикосновение тянется дольше, чем требовалось, а дыхание секретаря стало чаще.

Неплохо, ваша неоднозначность! По крайней мере, я вас волную.

Наконец я ощутила, что он завязывает бантик сзади на вороте. Хотелось развернуться и поблагодарить. Но закончив с завязками, Родвер не отстранился. Напротив, приблизился сильнее и неожиданно наклонился к моему уху. Ладонями едва ощутимо притронулся к моим плечам, как бы обозначая объятия.

Горячее дыхание коснулось кожи, всколыхнуло волосы.

– Это очень тонкое издевательство, миледи. Не знал, что подобное входит в секретарские обязанности.

Мгновение – и меня повело. Прислониться к его груди, откинуться, дать обнять себя, пусть коснется губами моей кожи – вот там, где его дыхание ласкает и тревожит меня. Потом развернуться, обвить руками его шею.

Ощутила, что сама дышу чаще.

Глава 26

Стой, Магрит! Ты все еще не знаешь, что происходит между вами. Вдруг от физической близости таинственная связь станет нерушимой и ты уже никуда не сможешь от него деться?

– Считайте это расширением полномочий! Искренне благодарю! – ответила я.

Выдохнула. Сделала шаг вперед и развернулась лицом к нему.

Глаза Родвера пылали не хуже драконьих.

Ой, кажется, я опять дергаю кого-то за хвост! На этот раз – за несуществующий.

На какую-то долю мгновения мне показалось, что сейчас Родвер рывком преодолеет образовавшуюся между нами дистанцию, два шага, что разделяли нас. Вопьется губами, запрокинув мне голову, властно и страстно.

Так, как хотелось…

А я готова?! Видимо, нет.

Даже неудобно как-то. «Ваша пытка закончилась, начинается моя…» – вспомнились его слова, сказанные ночью. Выходит, он и тогда едва сдерживался?

Лучшее, что пришло мне в голову, – это просто искренне извиниться. Я его спровоцировала, а потом сделала шаг назад. Нехорошо, леди Магрит. Стыдно.

Но Родвер опередил меня. Быстро взял себя в руки. Взгляд потух, лицо приняло обычное невозмутимое, чуть насмешливое выражение.

– О-о! – с наигранным удивлением поднял он брови вверх. – Интересно, а какой будет следующая ступень при расширении полномочий?

– Затрудняюсь ответить прямо сейчас, – ответила я. – А вот о ваших и моих недостатках можем поговорить. Кажется, как раз приближается время ужина.

Какие же мы оба многозначительные, подумала я. Даже противно. А ведь можем быть и искренними, и великодушными друг с другом. Особенно в минуту опасности.

– На самом деле – простите, Родвер, – сказала я искренне. – Вы понимаете, о чем я… Простите. Пойдемте ужинать…

Я решительно шагнула к нему и взяла под руку. Немного рискованно прикасаться к нему сейчас, но хотелось проявить доброжелательность и быть непринужденной. Родвер галантно согнул локоть.

– Я сам поставил себя в это положение, не ваша вина, – ответил он и повел меня к лестнице на террасу. – Впрочем, радует, что вы осознаете, как действуете на… окружающих мужчин.

А похоже, я все же добилась своего, подумала я. Получила некоторые ответы. Он практически открыто признался, что (как минимум!) хочет меня, что его влечет ко мне.

А еще мелькнула мысль, что при всей его уверенности в себе, неоднозначности и насмешливости, в отношениях куда опытнее я.

Ведь ему всего десять лет.

После эпизода на пляже между нами установилась доброжелательность, но, кажется, откровеннее мы не стали. Родвер развлекал меня шпионскими историями, я слушала. Иногда, честно говоря, поражалась его тонкому уму и расчетливости. Понимала и то, что ничего лишнего, совсем секретного он не расскажет.

Все это немного напоминало нашу «игру» с Гаурином Бригсом, когда мы словно договорились не касаться сложных тем. Эх, Гаурин… Я ведь запретила себе о тебе думать. Но где-то в сердце до сих пор звучала песня нашей быстрой, несостоявшейся любви. Ведь он, обычный человек, был самым приятным из всех мужчин, что я встретила после решения найти себе мужа.