Ректор на выданье

– Я действительно «родился» примерно десять лет назад, – вдруг произнес Родвер, все так же удерживая мою кисть. – Открыл глаза в застенках лучшей тюрьмы его величества, – усмехнулся. – Признаюсь, мое «рождение» было не самым приятным – я лежал на столе, привязанный за руки и за ноги, а вокруг собрались лучше менталисты тайной службы. Я даже не успел прийти в себя, как меня начали жестко допрашивать. Но это было бесполезно, я знал о себе лишь две вещи. Первая – это то, что я стратег и боевой маг. Второе – то, что я ничего о себе не помню. Когда они убедились, что я не симулирую потерю памяти, то рассказали, что меня нашли недалеко от столицы, лежащего без чувств на дороге. В кармане у меня были документы на имя Родвера Гайнориса. Но проверка любых баз данных показывала, что никакого Родвера Гайнориса просто не существует. Во мне заподозрили иноземного шпиона и заключили в этих самых застенках.

– Вас пытали тогда? – тихонько, чтобы не спугнуть эту необыкновенную откровенность, спросила я.

– Пытки бывают разные, Магрит, – невесело улыбнулся Родвер. – Никто не тронул мое тело. Но да, мой разум подвергли знатным пыткам, ведь в него лезли менталисты своими щупальцами. Это одна из причин, почему я вспылил, когда наш дракон несанкционированно проник мне в голову.

– И что в итоге выяснили про вас?

– Ровным счетом ничего, Магрит, – усмехнулся Родвер. – Стена, отделявшая мое прошлое от настоящего, стояла нерушимо. Они были вынуждены признать, что у меня некий особый, необычный вид амнезии. Во-первых, пробить барьер не удается. А во-вторых… Говорят, такого не встречалось более сотни лет. Особенность в том, что если жертва недуга вспомнит что-либо о себе, то немедленно умрет. Я проверял потом, они не врали. Консультировался с лучшими независимыми специалистами. Они подтвердили, что если я вспомню что-то из прошлого, то меня ждет смерть. Так что, как видите, Магрит, до тех пор, пока я хочу жить, мне нельзя обретать прежнюю личность.

– О господи! – изумилась я. – Что же это за магия такая?!

– Понятия не имею, как и все эти специалисты, – горько усмехнулся Родвер. – Так или иначе, но меня еще долго исследовали. Признаюсь, это не самые лучше воспоминания моей короткой жизни. В итоге пришли к выводу, что я обладаю всеми необходимыми навыками для разведывательной деятельности, а также для планирования и проведения боевых операций. Я принес их из прошлого, хоть и не помню его. Мне предложили работу и новую жизнь. К тому же, пока я работаю на государство, мне обещана неприкосновенность. Я ничего не помнил о прошлом, но знал, что я безусловно предан государству (не знаю, впрочем, какому, ведь на момент «рождения» я владел восемью языками без акцента). Я согласился…

Он замолчал, задумчиво поглядел на море, не выпуская моей руки. Теперь держал ее автоматически, словно по привычке, как будто мы с ним были парой, привыкшей к постоянному физическому контакту.

Где-то это уже было, пронеслось у меня в голове. Но я ведь никогда прежде не встречала Родвера Гайнориса?!

– Наверно, это очень тяжело – жить вот так, без памяти? – спросила я у него.

– Да нет, не очень, – улыбнулся он и снова пристально взглянул на меня. – Если есть много целей, служащих благу страны, и любимая работа – не тяжело и весьма интересно. Тоскливо иногда, это да… И одиноко. Как-то я не сошелся ни с кем за это время.

– А женщины? Почему…

– Женщины? Магрит, простите, я знаю о женщинах многое. Мне довелось много… общаться с женщинами в этой короткой жизни. Но все это было или по работе, или развлечением. Я знаю, что в прежней жизни мне была знакома любовь. В этой же я понятия не имею, как вести себя с той, кто… Простите… – он замолчал, крепче сжал мою кисть и впился взглядом в лицо.

– Кто – что? – тихонько спросила я, опустив глаза. Сердце тонко, сладко билось в предвкушении.

– С той, кто важнее и прошлого, и настоящего, и… – ответил он и мягко притянул меня к себе. Я практически повисла в руках высокого Родвера, легонько запрокинула голову, как когда-то в саду, когда меня собирался поцеловать Гаурин Бригс, и прикрыла глаза.

Ощутила, как Родвер медленно наклоняется ко мне, лаская ладонью мою щеку, шею… Вот сейчас, сейчас все произойдет.

И плевать, если это навсегда! Мы с этим справимся.

– Милорд, миледи! Простите меня! – послышался вдруг взволнованный девичий голос. Такой, что я сразу поняла – никаких шуток, случилось что-то страшное.

– Мари, в чем дело? – суровым голосом спросил Родвер, чуть отстраняясь.

– Только что прибыл гонец из столицы! Там землетрясение с эпицентром на территории академии!

– Землетрясение?! – мы с Родвером переглянулись.

– Мы вылетаем немедленно! В смысле я вылетаю… вы – по желанию, – сказала я ему.

– Да, конечно, сейчас полетим, – бросив на меня цепкий взгляд, ответил Родвер. – Мари, распорядитесь, чтобы немедленно подготовили мой беато и беато охраны. И помогите собраться леди Магрит.

Он рывком, на мгновение, обнял меня, прижал к груди мою голову, жадно, ненасытно. Целовать при Мари, конечно, не стал.