Реквием

– Выходит, – согласилась Настя, – если ты его правильно понял. Но если дед умнее, чем мы с тобой даже можем предположить, то не исключено, что он затеял какую-то сложную игру. А мы пока не понимаем какую. Ты куда проскочил? Здесь надо было поворачивать.

– Ну извини. Надо предупреждать заранее, я же у Зотова не был.

– Ничего, по параллельной улице проедем.

Зотов, судя по всему, вернулся домой буквально за несколько минут до их прихода. Мокрая от снега дубленка висела в прихожей, а на полу виднелись свежие следы ботинок.

– А куда пропал господин Вильданов? – поинтересовался Юрий, снимая куртку. – Мы сегодня ни по одному телефону не смогли его разыскать. Он не уехал ли из Москвы, часом?

– Он дома, – коротко ответил Зотов. – Я запретил ему отвечать на звонки. У него скоро большой концерт, он должен много репетировать, а Игорь пока что даже тексты новых песен не удосужился выучить. Приходится сидеть с ним, как с маленьким, и заставлять учить уроки.

– Но для милиции он, надеюсь, сделает исключение? Нам обязательно нужно с ним встретиться.

– Разумеется.

Зотов не спросил, что случилось и о чем сотрудники милиции собираются разговаривать с Игорем. Настю это насторожило. Что же, Вячеслав Олегович совсем не беспокоится за своего подопечного?

Они расположились в той же комнате, в которой совсем недавно, еще вчера, Зотов беседовал с Настей. Здесь ничего не изменилось, было так же чисто и прибрано, ни одна посторонняя бумажка не валялась на широком журнальном столе. Единственное исключение составлял видеомагнитофон: в прошлый раз возле него лежала коробка из-под кассеты с каким-то концертом, а сегодня Настя увидела знакомую картинку – фильм «Амадеус». Такое впечатление, что хозяин квартиры здесь практически не живет, только ночевать приходит да перед сном фильм посмотрит или концерт послушает.

– Вы, наверное, много времени проводите со своим воспитанником, – сказала она.

– Много. Особенно перед концертами. Мне приходится быть рядом с ним целыми днями. Я ведь не просто администратор, я еще и педагог Игоря, и концертмейстер. И швец, и жнец, и на дуде игрец. Так о чем вы хотите поговорить со мной? Снова об убийстве Немчиновых?

– Нет, – ответил Коротков, – сегодня мы поговорим, если вы не возражаете, о господине Вильданове.

– Не возражаю, – обаятельно улыбнулся Зотов. – Спрашивайте. Что вас интересует?

– Нас интересует дорогой подарок, который Игорь сделал своей подруге в прошлом году. Вы догадываетесь, о чем идет речь?

– Догадываюсь. Вы говорите о кольце, которое Игорь подарил Лерочке. Я знал, что рано или поздно это произойдет.

– Что именно произойдет? – быстро спросил Юрий.

– О кольце кто-нибудь спросит, и Игорю придется объяснять, где он его взял. Я его предупреждал, но иногда он меня не слушается и делает очевидные глупости.

– И где же Вильданов взял это кольцо? На улице нашел? Получил в посылке от анонимного поклонника?

– Это подарок.

– Разумеется, – кивнул Коротков. – Я так и предполагал. Подарок от любимой женщины, да?

Зотов невесело рассмеялся, подошел к мебельной стенке, достал бутылку минеральной воды и три стакана, поставил их на стол перед гостями.

– О нет, подарок был от женщины любящей, но отнюдь не любимой. Впрочем, любящей ее тоже трудно назвать, она была увлекающейся, капризной, избалованной и распущенной. Тамара любила только себя и свои удовольствия, но умела быть благодарной тем, кто ей эти удовольствия доставлял. Игорь ей понравился, и она подарила ему кольцо.

– Тамара? – переспросила Настя, не веря своим ушам.

– Ну да, Тамара Соловьева.

– Вы были с ней знакомы?

– Слегка. Она дружила со Светой Немчиновой, и я несколько раз видел ее у них на даче.

– И когда она подарила Вильданову кольцо? – недоверчиво спросил Коротков.

Насте показалось, что их собираются кормить очередной лживой сказочкой. Сейчас Зотов скажет, что у Тамары Соловьевой и Игоря был страстный роман, который закончился незадолго до знакомства Вильданова с Лерой. Наверное, он не знает, что Соловьева убита. Но тогда зачем лгать? Если он не знает об убийстве, то у него нет оснований покрывать Игоря. Или Вильданов натворил еще что-нибудь?

– Это было давно. Тамары ведь уже почти десять лет как нет в живых, ее убили. Кольцо она подарила Игорю где-то за полгода до гибели.

– Но позвольте, – возмутился Коротков, до глубины души оскорбленный тем, что его пытаются так дешево обмануть, – десять лет назад Вильданову было пятнадцать лет, а Тамаре Соловьевой – сорок три. Вы хоть отдаете себе отчет в том, что говорите?

– Отдаю. Мне придется сказать об Игоре не самые приятные вещи, но я ведь понимаю, что речь идет об убийстве и о кольце, которое пропало у убитой и оказалось у Игоря. Поэтому лучше сказать правду.

Они слушали, затаив дыхание. Ничего себе история!