Реквием

Мгновение длится тишина, а потом пугающе гром­ко, как кровь, стучащая у меня в висках, — ночь слов­но взрывается пугающими криками и уханьем живот­ных, рыщущих во тьме, чуждыми и дикими. Я поднимаю ружье. У меня вспотели ладони. В горле пересохло. Я смотрю, как регулятор приближается к лагерю. Я кладу палец на спусковой крючок. В душе у меня на­растает паника. Я не знаю, следует ли стрелять. Я ни­когда ни во что не стреляла с такого расстояния. Я ни­когда не стреляла в человека. Я даже не знаю, способна ли я на это.

«Черт, черт, черт! Эх, если бы здесь был Тэк!»

Черт.

Что станет делать Рэйвен?

Регулятор добирается до границы лагеря. Он опу­скает ружье, и я снимаю палец со спускового крючка. Может, это просто разведчик. Может, он должен вер­нуться с докладом. Тогда у нас будет время принять меры, скрыться или подготовиться. Может, мы спра­вимся.

И тут из леса появляется возвращающаяся Корал.

На долю секунды она замирает, неподвижная и белая, словно бы пойманная вспышкой фотографа. И чужак долю секунды не шевелится.

Потом Корал ахает, и мужчина наводит ружье на нее, и мой палец — я не думаю и не планирую этого — снова находит спусковой крючок и нажимает на него. У регулятора подламывается нога, и он с криком осе­дает на землю.

Потом начинается хаос.

Отдача от ружья толкает меня назад, и я, пытаясь удержать равновесие, оступаюсь. Острый камень вгрызается в спину, и от ребер до плеча меня простре­ливает разрядом боли. Новые выстрелы - один, два, а потом крик. Я опрометью кидаюсь к лагерю. И мину­ты не проходит, как он превращается в мешанину людей и голосов.

Регулятор лежит ничком, раскинув руки и ноги. Вокруг него расплывается темная лужа, словно тень. Над ним возвышается Дэни со своим пистолетом. Должно быть, это она прикончила лазутчика.

Корал стоит, обхватив себя руками. Вид у нее по­трясенный и немного виноватый, как будто это она каким-то образом позвала регулятора. Она не постра­дала — уже легче. Хорошо, что мои инстинкты спасли ее. Я вспомнила, как сама целилась в Корал и мне снова становится стыдно. Не таким человеком я хотела быть. Во мне угнездилась ненависть, пустота, в которой так легко многое потерять, Да, о ненависти зомби меня тоже предупреждали.

Пайк, Хантер и Дэни говорят одновременно. Остальные члены группы сошлись в полукруг вокруг этой троицы бедные и испуганные, с пустыми, словно у призраков глазами.

Лишь Алекс не стоит. Он, присев, быстро и методично упаковывает рюкзак.

— Ну, хорошо. — Негромко, но с настойчивостью, привлекающей наше внимание, произносит Рэйвен. — Давайте рассмотрим факты. У нас на руках мертвый регулятор.

Кто-то скулит.

— Что мы делаем?! — перебивает Рэйвен белый от ужаса Гордо, — Нам надо уходить!

— Куда уходить?! — одергивает его Рэйвен. — Мы не знаем где они, не знаем, с какой стороны они дви­жутся! Мы можем попасть прямиком в ловушку!

—Тс с, — шипит Дэни. На мгновение становится совершенно тихо, если не считать шелеста листьев в деревьях и совиного уханья. Но после до нас доносится отдаленное эхо голосов.

— Мы должны остаться здесь и сражаться, — заявляет Пайк. — Это наша земля!

— Мы будем драться, лишь когда не останется дру­гого выхода. — Повернувшись к нему, возражает Рэй­вен. Мы не знаем, сколько там регуляторов и какое у них оружие. Они сытые, и они сильнее нас.

— Мне уже тошно удирать! — взрывается Пайк.

— Мы не удираем. — Спокойно отвечает Рэйвен. Она поворачивается к остальным. Нам нужно раз­делиться. Рассыпаться вокруг лагеря. Спрятаться. Кто-то пусть пойдет в сторону старого русла. Я займу пост на холме. Камни, кусты, все, что сойдет для укрытия, используйте. Да хоть на дерево залезьте, черт подери! Только чтобы вас не было видно. —Она обводит всех взглядом. Пайк упорно отказывается смотать ей в глаза.

— Берите с собой ружья, ножи — все, что у вас есть. Но помните: мы будем драться лишь в том случае, если другого выхода не останется. Ничего не предприни­майте без моего сигнала, ясно? Никто не шевелится, не дышит, не кашляет, не чихает и не пукает. Все по­няли?

Пайк сплевывает. Все молчат.

— Ладно, — говорит Рэйвен. — Пошли.

Группа быстро, без единого слова, рассыпается в стороны. Люди проскакивают мимо меня и превра­щаются в тени. Тени растворяются во тьме. Я прохожу мимо Рэйвен: она присела рядом с мертвым регулято­ром и обыскивает его на предмет оружия, денег или вообще чего-нибудь полезного.

— Рэйвен. — Ее имя застревает у меня в горле. — Как ты думаешь?..

— С ними все будет в порядке, — произносит Рэй­вен, не поднимая головы. Она знает, что я говорю про Джулиана и Тэка. — А теперь вали отсюда.

Я трусцой пробегаю через лагерь и нахожу свой рюкзак рядом с несколькими другими у костровой ямы. Я накидываю лямку рюкзака на правое плечо, рядом с ружьем, лямка больно врезается в кожу. Я хватаю еще два рюкзака и закидываю на левое плечо.

Мимо меня трусцой пробегает Рэйвен.

— Лина, пора!

Она тоже растворяется во тьме.

Я встаю, потом замечаю, что кто-то вчера вечером бросил медикаменты. Если что-нибудь случит­ся, если нам придется бежать, и мы не сможем сюда вернуться — они нам понадобятся.