Реквием патриотам (СИ)

Борис Сапожников

Vis consil(i) expers mole ruit sua.

(Сила лишенная разума, рушится от своей громадности.)

Гораций.

Пролог.

Очень и очень долго не знали острова Такамо мира. Сотни лет множество остров­ных городов государств, управляемых жадными и воинственными дайме, воевали друг с другом за власть, деньги и землю, столь ценную на островах, раскиданных по Такамскому морю и лишь формально объединенных в одного государство под рукой давным-давно лишившегося реальной власти императора. Многие пытались покорить, завоевать или подкупить дайме. Жестокий Ода Нобунага, прозванный Демоническим сегуном, вырезал сотни человек в битвах и занятых им городах. Уродливый Тоетоми Хидэеси по прозвищу Обезьяна укреплял страну, издавая законы и указы, усиляющую его единоличную власть и запрещающую многим и многим сословиям носить оружие, изымал накопленное в ходе многочисленных восстаний и войн, запретил распространение Веры, опасаясь что мис­сионеры окончательно уведут такамо от истинной религии - лао. Однако реально сумел получить власть и, главное, удержать ее Токугава Иэясу, разгромивший своих врагов в нескольких битвах, основной из которых было сражение при Сэкигахаре, после которой были насыпаны два "Холма голов". Власть сегуната Токугава продержалась 252 года, до того, как Муцухито Мэйдзи решил вернуть всю власть в руки императора, как было когда-то давным-давно.

Глава 1.

Я шагал по улицам Химэндзи - формальной столицы моей родины, где я не был несколько десятков лет. Раньше мне он казался величественным и каким-то недостижимо прекрасным, но теперь, повидав столицы таких великих стран как Адранда, Иберия, Ко­ибра и Страндар, я стал различать много деталей, недоступных в те времена моему наив­ному взгляду. Точно также, как власть императора, чьей резиденцией являлся Химэндзи, была насквозь формальной, так и сам город был каким-то ненастоящим - позолота вместо золота, крашенное дерево вместо дорогого черного дуба - символа императора, дешевая ткань, блестящая и красивая почти как парча и шелк, но именно почти. Я видел все это и в уме сравнивал с увиденным в Мурото - реальной столице, где сидел Токугава Ёсинобу - нынешний глава клана и подлинный правитель Такамацу. Сравнение меня не очень-то ра­довало, слишком уж хорошо были видны отличия, явно говорившие не в пользу импера­торской власти.

Именно для того, чтобы изменить сложившееся положение, я и уехал некогда на материк по заданию главы моего клана Чоушу Ёсио. Это было пять долгих лет назад. Ни­когда не забыть мне того жуткого плаванья в трюме коибрийского торгового корабля, я прятался в маленьком закутке, где обычно провозили контрабанду, снятом за деньги, за которые можно было купить несколько славных джонок. Возвращался, правда, в куда лучших условиях, но и с тяжелым сердцем. Я не знал, что ждет меня на родине, чем встретит меня родной дом. Оказалось, что дома мало что изменилось, наверное, именно этого и хотели представители Токугава.

По улицам ходили горожане и ремесленники, слуги тащили вещи за своими госпо­дами, женщины легкого поведения предлагали себя, зазывалы питейных заведений орали на всю улицу, на все лады расхваливая сакэ и гейш из их трактиров. Кажется, ровным сче­том ничего не изменилось со времен моего отъезда, но это только до тех пор, пока не поя­вился отряд самураев в светло-синих с белым "зубчатым" кантом кимоно. Вокруг них мгновенно образовывалось пустое пространство, люди сторонились их, избегали даже бросать на них взгляды, разве что искоса и исподтишка. Синсэнгуми, иначе Волки Мибу - подразделение верных сегунату Токугава самураев, созданное для "поддержания порядка" в Химэндзи, второе название его происходит от названия деревни, в которой оно, факти­чески, и было сформировано. Сейчас они были особенно злы на весь свет. Убийства вас­салов Токугава продолжались, а они ничего не могли с этим поделать. Более того, ходили слухи, что убийца всех этих людей - один человек, за глаза прозванный народом хитокири Токугава, Синсэнгуми было от чего скрипеть зубами.

Как и все я отступил к стене дома, пропуская патруль Волков Мибу, однако взгляд их предводителя - довольно молодого человека с приятным лицом, скользнул по мне. Скорее всего, его внимание привлекла моя одежда - вместо традиционного кимоно я но­сил одежду, принятую на материке, точнее в северо-западной его части, еще точнее - в Страндаре, откуда я прибыл домой на торговом корабле. К тому же, волосы мои выгорели на солнце, из обычных для такамо черных став практически светло-каштановыми, а на поясе вместо катаны висел пехотный палаш - подарок одного друга, обретенного в моем долгом путешествии. Была еще пара пистолей, но видеть их командир Синсэнгуми не мог, они были заткнуты за пояс сзади. Похоже, я заинтересовал его лишь как некая диковинка и удостоился не более чем нескольких мгновений.