Реквием по мечте

Не знаю, каким образом мне удалось уснуть, скорее всего сказался стресс, но всё же я задремала в пути. Тревожно, беспокойно, даже сквозь сон чувствуя, как подрагивают пальцы рук. Мне снилось, как я бегу по лесу. Только не по такому, что мы добирались до машины, а тёмному, дремучему, со снующими повсюду, каркающими воронами и запахом гнили. Я бежала, и не могла понять, убегаю ли я от кого-то, или наоборот, догоняю. Дыхание сбилось, и я, судорожно глотая воздух, пыталась кого-то высмотреть вдалеке. И этот, кто-то, мелькал за деревьями смутным силуэтом, не давая себя увидеть, узнать. Я выдохлась, упала на колени, сжимая влажную, издающую вонь, землю. Цеплялась за изогнутые крюки корней, и пыталась снова подняться, когда из-за дерева вышел Артём. Он очень долго смотрел на меня каким-то отрешённым взглядом, словно даже сквозь меня смотрит, а затем развернулся и пошёл прочь. А я кричала ему вслед, чтобы вернулся, чтобы не смел меня снова бросать, чтобы обнял и прижал к себе так крепко, как только сможет. Так, как хотел все эти ночи без него, в моих снах. Но он шёл, забираясь всё дальше, в гущу леса, а силуэт постепенно становился всё более размытым. “Артёёёём!!!” - закричала я изо всех сил, и только тогда он повернулся. Посмотрел на меня такими родными глазами, наполненными болью и отчаяньем, покачал отрицательно головой, а затем растворился в темноте так, словно его и не было в этом лесу.

  Крепкие пальцы впились в плечо, а где-то вдалеке послышался мягкий, чуть охрипший голос. “Просыпайся...” Вздрогнула, и широко распахнула глаза. Нейтан всё ещё сидел рядом со мной на заднем сидении, на улице стемнело. Мы уже никуда не ехали, но что было вокруг нас, рассмотреть я не могла, настолько темно было вокруг.

  - Мы приехали. - Тихо сказал парень, и я кивнула. - И ты кричала во сне. Его звала. Так сильно любишь, что готова всё простить?

  - А что именно я должна простить, Нейт? Я больше не знаю, что было правдой, а что ложью. И если я скажу, что готова, или наоборот, никогда не прощу, это тоже будет ложью. У меня нет ответа на твой вопрос, и, если честно, я сама не хочу знать этот ответ. Я просто хочу правду. 

*****

Нейт не ответил. Несколько секунд смотрел мне в глаза, а затем включил фонарик, и повёл меня к зданию, что всё же выделялось в темноте.

  - Где мы?

  - Страйкбольный клуб. Мы сняли его на несколько дней, отказались от обслуживающего персонала. Никого кроме нас здесь нет. Да и по близости тоже никто не живёт. - Холодок пробежался по коже, оставляя за собой гусиную кожу.

   - Всё настолько серьёзно?

   - Серьёзнее, чем с Оболенским. Ты нужна одному человеку, чтобы заставить Артура заплатить за смерть его близкого. 

   - Артём убил кого-то? - Говорить об этом было неприятно. Не скажу, что я не знала, кем в прошлой жизни был Артём. Знала. Он служил в ЦРУ. Участвовал в военных конфликтах многих стран. Но это война, а на войне убивают. С этим проще смериться, чем думать детально. Понимать, что однажды он лишил кого-то отца, или сына, а может быть возлюбленной. Для меня даже ударить животное, было чем-то ужасно жестоким, не говоря уже о смерти человека. И только сейчас я поняла, что возможно, кого-то из наших преследователей тоже убили, из-за меня. А люди, которые стояли за мою жизнь ранены, кого-то из них мы можем потерять. Тоже из-за меня. Поток мыслей обрушился снежным комом, и я, вдруг, начала осознавать всё, что происходит вокруг. Мы вошли в здание, по всей видимости административный корпус. Сергей Владимирович стоял в окружении нескольких мужчин. Они тихо переговаривались между собой, лишь на секунду бросив свой взгляд на нас. В дальней части здания в кучу были свалены столы и стулья, а в нескольких метрах от них расположился импровизированный госпиталь. На пол бросили паллеты, и покрыли тканью, типа камуфляжа, которую здесь скорее всего использовали для маскировки укрытий игрового “поля боя”. На них сидело ещё несколько человек, вокруг которых суетился высокий, худощавый мужчина, по всей видимости исполнявший роль врача. В комнате пахло медикаментами, настолько резко, что дышать стало тяжелее, и я бросилась обратно на улицу за глотком свежего воздуха.

  Нейт перехватывает меня у самой двери, и говорит, что на улицу выходить больше небезопасно. Открывает окно, и заставляет прижаться спиной к стене. Рядом, не напротив окна. Дышу несколько минут, и вроде бы становится легче. Прохладный воздух немного выветривает помещение, и я наблюдаю за тем, как перевязывают Нейта. Он настоял на том, что будет последним, так как ранение самое слабое, да и толк с него небольшой, стреляет он всё равно плохо. Спустя минут пятнадцать в здание входят люди, что были в фургоне, и баррикадируют за собой дверь всем, что смогли найти в комнате. В ход пошли столы, стулья, тяжёлые шкафы, что пришлось тащить нескольким мужчинам. В помещении воцаряется тишина. Кто-то пьёт кофе, что разлили из термосов, кто-то прилёг, и просто отдыхает, закрыв глаза. Я присаживаюсь на одном из поддонов, и вскоре ко мне подходит Сергей Владимирович.