Реквием по вернувшимся

Лаура была женщина высокая, всего на два сантиметра ниже самого Берга. Если бы каблуки её туфель были повыше, то она могла бы смотреть на него сверху вниз. А так – их глаза были на одном уровне. Случайность? Ох, сильно Рихард сомневался, что комиссар тайной полиции что-то делает случайно.

– Это что, с тех времён осталось?

– Что? – он не сразу сообразил, о чём она спрашивает. Потом догадался, по привычке тронул шрам на виске: – А, это… Да, «подарок» Алима.

– Я тогда испугалась, подумала, что ты погиб. Очень обрадовалась, когда в госпитале сказали, что ничего страшного, всего лишь царапина и контузия, что ты везунчик, каких мало. – Она замолчала ненадолго. Продолжила: – У меня командировка была, а когда я вернулась, узнала, что тебя в Столицу затребовали, в СБК. В отделе трепались – именно потому и затребовали, что ты везунчик. Мол, они таких и отбирают, «необычных».

В голосе Лауры звучал едва заметный упрёк. Не упрёк даже, тень упрёка. Но Берг уловил. Потому что упрёк был справедливым – уехал он не простившись, и за все десять лет не позвонил ни разу, не написал. После возникшего между ними… Нет, он не стыдился, что поступил именно так. Он правильно поступил. Но с её точки зрения всё выглядело иначе. Тогда, до Лилии, он не умел объяснять.

Лаура заметила, что он стушевался, поспешила сменить тему разговора:

– Рассказывай, как ты жил эти годы, чем занимался. Я так понимаю, твоё звание «инспектор» – это бутафория, вроде твоего отпуска? Раз уж тебе в подчинение дают целую группу во главе с комиссаром. И не самым плохим комиссаром, по секрету скажу.

– Нет, я правда инспектор. Инспектор по особо важным делам.

– Ага, уже интересней. И сколько же у нас в СБК инспекторов «по особо важным делам»?

– На сегодняшний день двое.

– Тогда вопросов о твоём карьерном росте у меня нет. И о сфере интересов «инспектора по особо важным» – тем более. Перейдём к личной жизни. Ты женат? Дети есть? Рассказывай, рассказывай, я же не допрос веду.

Рихард пожал плечами.

– Да, женат. Жена – Лилия, дочь – Карина.

– Сколько ей уже?

– Четыре годика, – Берг улыбнулся, представив хохочущее личико Кариночки. – Жена говорит, что она моя копия. Хотя как это можно определить? Она ведь совсем кроха пока!

Лаура засмеялась.

– Ах, Берг, Берг! Фото у тебя с собой есть? Дай гляну, точно определю, кто из вас прав.

Требовать она умела – не зря ведь комиссар! Пришлось лезть в карман, выуживать из бумажника пластиковый прямоугольник с голографией. Улыбающаяся Лилия держала на руках Кариночку, задумчиво грызущую палец.

– Вот. Год назад снимал.

С минуту Лаура разглядывала изображение.

– Это, значит, твоя жена… Никогда бы не подумала, что ты такую выберешь. А дочь – да, похожа. Наверное, сыщиком хочет стать, как папа?

– Шутишь! Нет, она рисовать обожает и с пластилином возиться. Всяких зверушек лепит. Забавные, у меня такие не получаются.

– Что, часто с ней в зоопарк и в цирк ходишь?

– Ну, часто… как получится. А зверей она любит, да. Иногда как выдаст что-нибудь, я не знаю, что и ответить. Последний раз, когда мы с ней в зоопарке были, она долго мартышек рассматривала, а затем и говорит: «Эти обезьянки плохие! Непослушные!» Я и рот открыл. Спрашиваю: «Почему, Кариночка?» «Если бы они были хорошие, их бы в клетку не посадили. Вот мы с тобой хорошие и послушные, нас поэтому не сажают!»

Лаура даже поперхнулась от смеха. Покачала головой:

– Стопроцентная мадмуазель Берг!

Рихард подозрительно покосился на неё. С чего такие выводы? Потребовал:

– Теперь твоя очередь о себе рассказывать.

– А что обо мне? У меня всё просто и ясно. Звание комиссара получила, замужем побывала, сына родила. Правда, воспитанием заниматься времени нет, сбагрила мальчишку на попечение дедушки и бабушки, такая непутёвая. Но ты же нашу службу знаешь – родных лучше держать на расстоянии. Чтобы рикошетом не задело.

– «Побывала замужем» – это в том смысле, что сейчас не замужем? И не планируешь повторно?

Лаура отмахнулась от вопроса, как от назойливой мухи.

– К чему? В «спутнике жизни» не нуждаюсь, а мужика в постель, – это разве проблема? Желающих всегда достаточно. Мужики на нас, девочек, как пчёлки на мёд летят. А, Берг?

Отвечать Рихард не стал. Спутница его и не настаивала на ответе.

Они давно свернули с аллеи и шли по узкой тропинке. В этой части парка кроме них не было ни души. Казалось, мегаполис внезапно исчез, или они каким-то чудом перенеслись в девственную, первозданную пущу. Старые, толстостволые дубы, непролазные заросли бузины вдоль тропинки, нетоптаная, поднимающаяся чуть не в пояс трава на полянах. И вдруг – стоило обогнуть очередной куст – чащоба расступилась, открывая искрящуюся в лучах заходящего солнца водную гладь.

– Ух ты… – Лаура застыла на месте.