Реквием по вернувшимся

Андрей сидел у окна, тупо созерцая эту картину. Делать ничего не хотелось, заброшенный компьютер так и пылился на столе. Не пылился, конечно, – горничная добросовестно убирала в коттедже каждое утро, – но и не включался с того самого дня, когда они с Леной поехали в Крым. Какой там компьютер! Утром Лесовскому стоило больших усилий заставить себя сходить на завтрак. И то лишь потому, что вчера он целый день провалялся в постели голодный, слушая дробь капель по крыше.

На стуле лежали небрежно брошенные Белкой плавки-бикини. Андрей хотел спрятать, когда вернулся, а потом передумал. Так казалось, что Белка вернется с минуты на минуту и вновь все будет, как прежде.

Он вздохнул, зацепившись взглядом за эти плавки. Лена ехала налегке, оставив все вещи, будто собиралась отлучиться на денек. А получилось… навсегда? Неужели и впрямь навсегда? Почему они так нелепо расстались? Не ссорясь, не споря, не выясняя отношения. Его просто попросили уйти. Как вышло, что он оказался не нужен?

Андрей закрыл глаза, сдавил лицо руками. Причина известна – его поведение. Он всегда позволял Белке принимать решения, с удовольствием подчинялся, самозабвенно играл роль младшего. И когда ей потребовалась помощь, оказался не готов к этому. Вернее, на его помощь даже не рассчитывали! В самом деле, что он умеет? Фантазировать, строить воздушные замки? Что он мог предложить? Свои чувства, любовь? В реальной жизни любовь, не подтвержденная чем-нибудь материальным, дешево стоит. В реальной жизни нужны крепости с толстыми стенами, а не воздушные замки.

Неожиданно вспомнился эпизод из далекого детства. Неправда, неожиданности не было. Это всегда сидело где-то глубоко в душе, как старая заноза.

Савелий жил в их дворе, сколько Андрей себя помнил. Серый беспородный котяра был ничейный. Или общий, это ведь одно и то же? Кормился он в основном милостью доброй тети Даши из второго подъезда, хотя не брезговал мелким воровством и попрошайничеством. Савелий был котом безвредным и мирным, потому большинство жителей дома относились к нему снисходительно.

Охотничий инстинкт проснулся у Савелия в самую неподходящую минуту. Как раз тогда, когда Петрович, Темкин отец, изрядно принявший «на грудь», устал выгуливать четырехлетнюю Светку и присел на лавочку, наблюдая, как дочь кормит слетевшихся на дармовое лакомство голубей. Сам Темка, а вместе с ним Андрей, Воха и Димон, были неподалеку: забравшись на толстенные нижние ветви старого клена, обсуждали только что просмотренный блокбастер «Тень голубой звезды».

Все случилось так быстро, что Андрей не сразу и сообразил, в чем дело. Серая молния ударила из кустов прямо в гущу стаи. Шум хлопающих крыльев, резко оборвавшийся птичий писк, и в следующий миг – оглушительный Светкин рев. Савелий сидел, победно сжимая в зубах жирного сизаря.

– Ах ты ж! Ах ты ж!

Петрович, неуверенно размахнувшись, запустил в кота полупустой пивной банкой. Савелий удивленно оглянулся, но все же ретировался обратно в кусты, не выпуская добычу. Только несколько сизых перышек осталось на ведущей к подъезду дорожке.

– А-а-а! Птичка! А-а-а! – не унималась Светка.

– Доченька, доченька… Да что ж это! – растерянно вторил ей Петрович. А от подъезда неслась дебелая и грозная тетя Зина, Темкина и Светкина мама.

На следующее утро Темка вышел во двор темнее тучи. Поделился неприятностями с друзьями:

– Светка вчера часа два ревела. А мамка на папку еще дольше орала, что из-за него у ребенка теперь психическое расстройство будет. А потом – он на меня.

– А ты тут причем? – удивился рыжий долговязый Димон.

– При том! Папка сказал, что если Савелия во дворе увидит, то лучше мне домой не возвращаться.

– Куда же ты его денешь?

– Он сказал, что кота утопить надо. Что от него никакой пользы, одни неприятности.

– Как это, «утопить»?

– Поймать, сунуть в мешок и отнести на Марсовский став.

Все тут же замолчали, стараясь переварить услышанное.

Пухленький неуклюжий Тема обвел взглядом приятелей.

– Поможете? Я один не справлюсь.

– Жалко Савелия, – неуверенно протянул Димон.

– Сам виноват! Нашел время голубей ловить! – Воха зло сплюнул под ноги. – От него, и точно, один вред. Помните, как он мой бутерброд сожрал на той неделе?

– А у Дрона сосиски из пакета весной вытащил, – тут же продолжил список кошачьих преступлений Тема. – Влетело, небось, от матери, да?

Андрей лишь плечами пожал. На Савелия за тот случай он давно не сердился, тем более сам виноват. Забыл пакет с продуктами на лавочке, увлекшись сбиванием сосулек с балконов второго этажа.

– Савелий – вор, бандит и убийца. И заслуживает самого сурового наказания – смертной казни, – вынес приговор Воха.

– На смертную казнь мораторий. – Димон еще пытался сопротивляться.

– Это для людей мораторий, а для котов не объявляли, – отмахнулся Воха. – Что ты все ноешь, как девчонка? Боишься, что ли? Вон, Дрон – и тот согласен.

Андрей вовсе не был согласен. Но реальность происходящего никак не хотела укладываться в голове. Не верилось, что Тема и Воха вправду собираются убивать Савелия. И потому он молчал, не зная, как поступить.