Реквием по зверю

— Хорошо, заранее спасибо, Капитолина Алексеевна, — поблагодарила я и спросила: — Вы что-то еще можете рассказать про Константина?

— Пожалуй, нет, — покачала головой директриса. — Добавить мне больше нечего. Да, до меня доходили слухи, что еще раз Константин привлекался по делу о драке в ресторане.

— Это в то время, когда он был студентом университета? — уточнила я.

— Да, тогда, — подтвердила Снежинская. — Но, опять же, он отделался малой кровью, так как проходил по делу в качестве свидетеля. Основная вина была возложена на его приятеля.

— И здесь помог ресурс папы — областного прокурора? — спросила я чисто для проформы.

— Надо полагать, да, — согласилась со мной Капитолина Алексеевна.

«Да, областной прокурор каждый раз отмазывал своего отпрыска. Пока был жив. А потом эта функция перешла к маме-министру», — подумала я, вспомнив рассказ секретарши Аделаиды про то, как Анастасия Скорострельникова поехала в отделение полиции вызволять Константина после инцидента с проституткой.

— А что происходило с Константином после того, как он получил вузовский диплом, вам известно? — спросила я. — Кстати, ведь он окончил ГИТИС.

— Да, я слышала, что впоследствии, кажется, на втором курсе, Константин перевелся в этот московский вуз. И вроде бы взялся за ум, потому что его хулиганские выходки прекратились, — сказала Снежинская.

— Или же отец уже всерьез пресекал их на корню, не допуская гласности, — предположила я.

Директриса согласилась со мной кивком.

— Капитолина Алексеевна, у меня к вам будет просьба: посмотрите, пожалуйста, внимательно на эти два фоторобота, — сказала я и достала из сумки два листа бумаги. — Вам знакомы эти люди?

Директриса долго всматривалась в фотопортреты, потом покачала головой и положила листы на стол:

— Нет, они мне не знакомы. А кто это? — спросила Снежинская.

— Предположительно, это — убийцы Константина Скорострельникова, — ответила я.

— Так их было двое? — удивилась Снежинская.

— Да, подозреваются двое, молодой мужчина и девушка, — ответила я.

— Нет, я не видела этих людей, — снова повторила Снежинская.

— Ладно, Капитолина Алексеевна, спасибо вам, — сказала я, вставая и убирая фотороботы в сумку.

Снежинская дала мне в провожатые шустрого паренька, который привел меня к дому участкового Валекжанина.

— Вот здесь живет Всеволод Петрович, — сказал мой провожатый и тут же убежал.

Бывший участковый проживал в добротном двухэтажном доме с ухоженным двором, в центре которого находилась круглая клумба с цветами, а по обе стороны от дорожки, которая вела к дому, были аккуратно подстриженные кустарники.

Я пошла по дорожке, и тут из дома вышла женщина лет шестидесяти пяти в спортивном костюме.

— Да у нас гости! — воскликнула она и спросила: — Вы, девушка, к кому?

— Мне необходимо поговорить с Всеволодом Петровичем. Он сейчас дома? — спросила я.

— Дома, дома, проходите, пожалуйста, — пригласила женщина. — Сева, к тебе гостья, — сказала хозяйка, когда я вслед за ней прошла в небольшую, но уютную гостиную.

Из боковой комнаты вышел седовласый мужчина в домашних брюках и пижамной куртке.

— Здравствуйте, Всеволод Петрович, — поздоровалась я с бывшим участковым.

— Добрый день, — ответил Валекжанин, — да вы садитесь.

Я села на диван, Валекжанин — в кресло напротив.

— Всеволод Петрович, меня зовут Татьяна Александровна Иванова. Я — частный детектив и приехала из Тарасова. В данный момент я расследую убийство Константина Скорострельникова. Я уже поговорила с директором школы, в которой он учился, и она направила меня к вам. Расскажите, пожалуйста, что это было за дело с изнасилованием. Сейчас следствие забуксовало, скажу вам откровенно, поэтому важна любая деталь, любая мелочь.

— Хм… А вы, Татьяна Александровна, полагаете, что тот случай имеет какое-то отношение к убийству? — спросил бывший участковый.

— Я отрабатываю все возможные варианты, в том числе и этот, Всеволод Петрович, — ответила я.

— Ну раз так, то… Это произошло под Новый год. Собственно, эта компания — Константин, два его школьных друга — Илларион Пантелеймонов и Владислав Востроносиков решили отпраздновать. Вместе с ними была девушка Владислава — Вероника Воротникова.

«Вероника! Ника, Николь! Неужели это та самая Николь? «Воротничок», как называла ее Милена, и о которой рассказывал тренер по фитнесу Виталий Проскурников?» — подумала я.

— Продолжайте, пожалуйста, Всеволод Петрович, — попросила я, заметив, что мужчина остановился.

— Да что тут продолжать-то? — Валекжанин пожал плечами. — Дело далеко не публичное, чтобы можно было рассказывать все в деталях, уж поверьте. К тому же такие дела слушаются при закрытых дверях. Правда, меня, как участкового, допустили к слушанию. Единственное, что я могу вам, Татьяна Александровна, сказать, так это то, что меня все это очень удивило.

— А что именно, Всеволод Петрович? Такого рода дела, к сожалению, не редкость, нужно признать, — заметила я.