Release my soul (СИ)

Если все так уверены в том, что она – порождение ночи, результат измены ее матери с кем-то из нечистых, она… она… Да она просто пойдет и найдет тех, кто примет ее, как родную! Даже если не отыщет настоящего отца, то просто присоединится к той расе, чья кровь течет в ее венах. Вряд ли они хуже ее венценосных родственников. И даже если среди них нет того, кто причастен к ее появлению на свет, она постарается вернуть свою мать. Она слышала однажды, что с г’аархами можно заключить сделку, исполнить любое желание. Быть может, если мама вернется, станет легче. Удастся искупить вину. Она ее убила своим рождением, она и вернет.

Решение могло быть глупым. Необдуманным. Абсолютно нелогичным. Но сейчас выход виделся лишь в нем, а потому все действия происходили незамедлительно и спонтанно. Девочка даже ничего не собирала: в этом доме все было чужим. Не принадлежащим ей. Не дарящим ни одной положительной эмоции. И потому для побега было достаточно просто сменить зачем-то надетое платье для выхода, безликое и холодное, на простой домашний наряд, ничем не примечательный, но любимый более всех этих цветастых туалетов, расшитых каменьями. В детскую головку не пришла даже идея позаботиться о продовольствии или решить, куда именно стоит направиться. Главным сейчас было просто покинуть пределы дворца, слиться со слугами, выскочить через черный вход, молясь Трехликой, чтобы ее никто не заметил. Надеяться, что хотя бы сегодня Богиня обратит на нее улыбающееся лицо, подарив каплю надежды и удачи.

Видимо, Пресветлой Матери захотелось хоть раз посмотреть на свое дитя. И хотелось бы верить, что не для создания новой пытки. Потому что сбежать удалось пусть и не без волнения, но, по крайней мере, с первой попытки. Оказаться за тяжелым кованым забором, просто перебравшись на ту сторону через отверстие между камнями, которое образовалось, судя по всему, недавно, раз его еще не успели закрыть. Хоть сейчас собственная субтильность сыграла на руку, позволив пусть и перемазаться с ног до головы, параллельно оцарапав щеку и бедро, но выбраться на свободу. И здесь-то возникла главная проблема: куда именно идти, девочка не знала. Совершенно.

Куда ни глянь, везде лишь дороги, ведущие вниз по склону, к раскинувшемуся в низине городу. Вдали виднеется высокая каменная стена, служащая ограждением от пустыни. Но если кому из нечисти захочется напасть на жителей, столь слабая защита их не удержит. А на сильный магический барьер придворный чародей, увы, не способен. И потому жители уже привыкли к постоянному напряжению, насколько это вообще было возможно. Жить, зная, что в любой момент можешь потерять близких. Или сам отправиться за Грань.

Г’аархи, о которых не раз поминала гувернантка младших принцесс, судя по ее рассказам, жили где-то на востоке, что было в противоположном от Пустыни Отчаяния направлении. А значит, требовалось устремиться вглубь леса, примыкающего к Дворцу. Заодно, узнает, что за ним находится: ведь карт шестая принцесса в глаза ни разу не видела. Образовательная программа для младших дочерей не предполагала подобных дисциплин, а интереса к библиотеке девочка самостоятельно не проявляла. И теперь, когда он проснулся, стало поздно. Приходилось выяснять лично.

Начало пути существовало на искреннем любопытстве. Осторожность скрылась где-то далеко внутри, пока все естество требовало двигаться вперед, следуя по кем-то протоптанной тропинке и осматриваясь по сторонам. Прохлада, царившая там, куда почти не проникали солнечные лучи, смешанная с пением птиц, ненадолго позволяла забыть обо всем, что существовало за пределами леса. Чей-то едва различимый шепот, зовущий за собой, вплетающийся в волосы и проникающий под кожу, казался бесконечно родным и не таящим в себе опасности. Шаг за шагом ощущение собственной принадлежности к этому месту росло, укрепляясь сильнее и сильнее. Но дорога заводила все дальше, а хоть какой-нибудь смены картинки не происходило. Все те же деревья и кусты, все то же отсутствие живых существ, и даже птичьи голоса казались какими-то фальшивыми, ведь их обладателей не удалось увидеть ни разу. А еще со всех сторон начал наползать туман. Бледно-желтый, густой и липкий.

Любопытство изредка стихало, сдаваясь на милость страху. Шестой принцессе было всего одиннадцать лет, и она еще ни разу не оказывалась вне стен дворца. Тем более что, судя по всему, на город надвигалась ночь. А маленькая девочка до дрожи и потери сознания боялась темноты. Руки непроизвольно сжались в кулачки. Затея с поиском уже не казалась столь прекрасной, хотя и возвращаться назад не было никакого желания. Даже если она сгинет в лесу, никто во Дворце по ней слез не прольет. Вот только хотелось жить. Безумно хотелось жить. Кто бы еще сказал, зачем.