Религер. Последний довод

Николай убрал руку, на каменном лице не отразились ни досада, ни обида. Как обычно — вещь в себе.

Они миновали обвалившийся кирпичный остов, вышли на перекресток, если можно так назвать две пересекающиеся колеи, утопающие в холодной жиже. За серым забором, увенчанным тонкими, местами свалявшимися спиралями колючей проволоки, уходил к небу и терялся на фоне туч купол дворца. Чуть правее, в стороне, за неплотной стеной кустов, виднелся яркий свет от фар, слышались приглушенные голоса. Там — въездные ворота и пустырь, который сегодня послужит парковкой.

— Нам туда, — озвучил общие мысли Иванов, кивая в сторону огней.

— Я уж понял, — угрюмо ответил Егор. — Эй, Илияс! Ты чего?

Илияс застыл на месте как вкопанный, выпучив глаза и поводя ими из стороны в сторону, словно прислушиваясь к чему-то пугающему.

— Вы не чувствуете? — хрипло прошептал он.

Егор и Николай переглянулись. Волков пожал плечами.

— Нет, — ответил Иванов. — Что мы должны чувствовать?

— Я больше не могу держать «купол», — бланцы был не на шутку напуган. — Я больше не могу использовать свой Дар!

Егор озабоченно заглянул ему в лицо.

— Причина в тебе? Ты иссяк? Или…?

— Или! — воскликнул Илияс. — Я был полон сил! Я же все рассчитал!

«Как нужно мало для того, чтобы смертельно перепугать религера, — подумал Волков, — Всего-то отобрать божью искру».

— Успокойся, — жестко осадил парня Иванов. — Должно быть, это какая-то очередная выходка Калины. Она должна была обезопасить себя от Искр, это вполне логично.

— Но вдруг это только у меня! — не унимался парень. — Вдруг Бог покинул меня!

Иванов повернулся к Волкову, многозначительно посмотрел на него.

— Я убивать себя не дам, если ты об этом, — поднял руки Волков.

Николай лишь покачал головой — он имел в виду другое. Но Егор его прекрасно понял, просто не удержался. Хохмить в такой ситуации — это, наверное, нервное.

— Илияс, — как можно мягче сказал он, — Ты свою работу, в целом, выполнил. Возвращайся домой. Думаю, способности восстановятся. Ты молодец, хорошо справился, а теперь мы уж с дядей Колей сами.

Бланцы моргнул, перевел взгляд с одного мистирианина на другого. Казалось, что он вот-вот кивнет и, сорвавшись с места, убежит прочь. По крайней мере, по его лицу читалось, что он этого очень хочет!

Но он облизнул губы, опустил голову и вытер лицо ладонями. Когда бланцы выпрямился, это уже был другой человек — сдержанный, полный решимости и стойкости. Пусть глубоко в глазах и плескался загнанный страх.

— Нет, — твердо сказал Илияс. — Я обязан увидеть, что наша договоренность исполнена. Я не могу верить вам на слово. Агния дала четкие указания на этот счет.

Волков усмехнулся, посмотрел на молчавшего Иванова. Тот терпеливо ждал развязки — судя по всему, он сделал собственные выводы из ситуации и предоставил решать все Егору.

Егор прикинул в уме варианты, заметил, как напрягся парень, как поспешно полез в карманы — видать, за оружием. Такого просто не отошьешь, верный инструмент Агнии. Знала, кого посылать. А парень молодец, его даже перспектива лишится Дара не остановила! Что ж, так тому и быть.

— Хорошо, — согласно кивнул одноглазый. — Только не мешайся и не будь балластом. Я о твоих боевых качествах не осведомлен, потому будь на подхвате. Никакой самодеятельности. Усек?

Илияс хмуро кивнул.

— Вот и хорошо, — одноглазый повернулся в сторону огней, мелькающих среди кустов, с хрустом расправил плечи. — Пошли.

— Стой! — дернул его за рукав Иванов. — Надо ботинки почистить. Никто не поверит, что мы на машине приехали.

— Ну да, — задумчиво почесал затылок Егор. — Не хотелось бы погореть из-за грязный ботинок.

Николай вытащил из кармана огромный клетчатый носовой платок, со скрипом протер кожаную поверхность туфель. Передал влажную тряпку поморщившемуся Илиясу. Пояснил.

— Бери. Больше чистить нечем. Если ты, конечно, не взял с собой щетку.

Наконец, когда с внешним видом было покончено, Волков выбросил платок в кусты, стряхнул прилипший к ладоням песок. Произнес, разглядывая входные ворота:

— Что ж, господа, хватит разговоров. Пора немного поработать.

На стоянку они прошли незамеченными, дождавшись, когда свет фар очередной подъехавшей машины ослепит троих охранников в створе ворот. Вышли из темноты, словно только что оставили автомобиль на краю пустыря. Целеустремленно и независимо пошагали ко входу на территорию дворца.

— Люди на входе тебе знакомы? — вполголоса спросил Егор Николая.

— Нет, — сощурившись, Иванов присмотрелся. — Но они точно не религеры. Скорее всего, люди из ячейки Калины, отсеивают залетных.

Над П-образной рамой въездных ворот, у которых уже не осталось створок, на проводе висела яркая лампа, освещающая небольшой пятачок. Здесь, укрывшись от дождя под зонтами, стояли трое мужчин. Один, в возрасте, два других — примерно ровесники Волкова. В руках — фонарики, у одного из кармана длинной куртки торчит антенна радиостанции.

Лица у всех серьезные, строгие, отмеченные печатью важности доверенной им задачи. Прав Исполняющий, скорее всего люди Калины, типичные новообращенные.