Религии народов современной России. Словарь

Русские релит, философы осуществили в этот период пересмотр всей предшествующей и совр. им зап. этики. Они критиковали ее за отношение к христ. моральным ценностям, за ее равнодушие к проблемам человека, за ее абстрактный и формальный характер, дав ей лаконичную характеристику: «Мертвые слова, сказанные мертвыми людьми о мертвых вещах» (Л. Шестов). Весьма актуальным и сегодня является утверждение Вл. Соловьева о том, что основу нравственного поведения составляют стыд, жалость и религ. чувство. Каждая из этих составляющих рассматривается философом с трех сторон: как добродетель, как правило действия и как условие известного блага. «Способность к жалости, или сострадательность (в противоположность эгоизму, жестокости, злости), отмечает Вл. Соловьев, есть, во-первых, хорошее личное качество или добродетель; поскольку она признается таковою или одобряется, она дает норму для альтруистической деятельности по правилам справедливости и милосердия, а такая деятельность приводит к нравственному благу истинной общественности или солидарности с другими, окончательно со всеми живыми существами» (Оправдание добра. М.: Республика, 1996. С. 124). Отстаивая фундаментальные моральные ценности, русские философы подвергают критике с позиций христ-ва и марксистскую этику, подчеркивая, что она основана на насилии, антигуманна и пренебрегает интересами личности. П. э. противостояла и зап. христ. этике как катол., так и прот. в ее отношении к капитализму. Если прот. этика, по утверждению М. Вебера, подготавливала и способствовала развитию капитализма, выражая самый его дух деловитости, расчетливости, преклонения перед деньгами, вседозволенности, стремления к личному материальному благополучию и пр., то П. э. отнюдь не идеализирует капиталистические отношения. Ей чужд культ денег, комфорта, роскоши, а предпочтительнее духовное богатство, простота, скромность, нестяжание, внутреннее совершенство, милосердие, преодоление эгоистических желаний. Теоретическое обоснование существа и особенностей правосл. нравственности базируется на многовековом опыте формирования и развития русской нации, русского национального характера, на обобщении всей соц. практики людских возможностей, в к-рых раскрывается истинный смысл этических поступков.

Здесь важная роль принадлежит Русской Православной церкви, призванной верой и правдой служить богоугодным помыслам людей, их нуждам, заботам, высоким духовным стремлениям. Сегодня РПЦ прямо ставит перед собой задачу «исправления нравов, утверждения Православия, просвещения многих народов светом веры Христовой». Предстоятель РПЦ Патриарх Алексий IIпостоянно напоминает о первейшем долге церкви действовать «во благо нашей земной Родины» и «умножать добро, стараться помочь тем, кому тяжело, кто нуждается в нашей поддержке». В совместном заявлении Патриарха и Синода (дек. 1996), в определении Архиерейского собора 1997подчеркивается, что прямое призвание РПЦ встать на сторону «нищих и забытых, униженных и оскорбленных, поруганных и отверженных» и всеми доступными средствами защищать их и помогать им. Обоснование соц. миссии РПЦ в нравственных христ. традициях, в традициях П. э.

Л.В. Коновалова

Православное духовенство (православная иерархия).Одновременно с утверждением христ-ва в кач-ве государственной религии при св. равноапостольном князе Владимире, крестителе Киевской Руси (988), появилось в стране и правосл. духовенство. Как и в Византии, русское духовенство вначале было привилегированным сословием. Особым уважением пользовалось в Древней Руси монашество как удел избранных угодников Божиих, оплот благочестивой молитвенной жизни. В монастыри нередко поступали богатые и знатные люди; князья давали монастырям привилегии. Доходы с монастырских имений шли частью на содержание братии, частью на дела благотворительности и были освобождены от всяких поборов в пользу князя. Преобладающим типом древнерусских монастырей была община, организованная на началах общежития, по образцу византийского Студийского монастыря, устав к-рого был введен св. Феодосием Печерским в Киево-Печерской лавре. Братия в монастырях сама избирала игумена; братия же судила провинившихся монахов и принимала участие в хозяйственных делах монастыря. Из монастырей выходили и первые русские иерархи. Во главе русского духовенства стоял митрополит, первоначально избираемый в Константинополе и поставляемый почти исключительно из греков, причем в его избрании не принимало участия ни русское духовенство, ни великий князь: согласие последнего стало приниматься в расчет только с 12 в. Такой порядок сохранялся до 1589, когда по желанию царя Феодора Иоанновича Константинопольским патриархом Иеремией в русские патриархи был поставлен Иов. На патриарха перешли права и преимущества прежнего митрополита. Как и митрополит, патриарх избирался Собором русских епископов и утверждался царем.