Религия Библии. Христианство

Гуманизм, антропоцентричность западной духовной жизни ярко проявляется и в искусстве. В начале III ты­сячелетия до Р.Х. в Египте и Шумере создается совер­шенный скульптурный портрет как основная форма изо­бразительного искусства. Через фаюмский и греческий портрет портретная живопись и скульптура переходят в христианскую икону, а позже — в ренессансное и но­воевропейское искусство. Пейзаж как самодовлеющий жанр — поздний гость в западном искусстве, равно как и натюрморт. Также как в искусстве, и в богословии и фи­лософии центральной темой западной мысли остается вопрос «что есть человек?». Являясь антропоцентричной, западная культура является и историчной. Начиная от еги­петской хроники Палермского камня и от Шумерского царского списка история проходит через все тысячелетия Запада. Поскольку мир реален и антропоцентричен, а че­ловек божественен, дела человеческие приобретают в гла­зах западного человека особую вечную ценность и пото­му тщательно фиксируются. Причем история на Западе также антропоцентрична. Она переживается через био­графию, житие, героический эпос, иными словами — это история человека. История народов, государств, инсти­тутов, экономики — столь же поздние явления, как бес­портретный пейзаж в европейской живописи.

Главный вопрос любой религиозной системы, запад­ной ли, восточной ли, — откуда в мире зло. То, что м!р во зле лежит — общий и безусловный опыт всего чело­вечества. Не лежал бы м!р во зле — не нужна была ни ре­лигия, ни философия. Ведь цель религии именно в том, чтобы побеждать зло, а философии — или в том, чтобы побеждать, или в том, чтобы примиряться со злом как с неизбежностью.

Западная религиозная мысль однозначно говорит: зло в мире — от человека и из-за человека. Человек, употребляя во зло свою свободу, нарушает совершен­ную гармонию созданного Богом мира и тем разрушает мир. Божественный порядок объективизируется законом. Своевольно нарушая Божественный порядок, человек становится беззаконником. Будучи сам божественным существом, человек может нарушить Божественный за­кон. Но поскольку Бог есть предельное совершенство, то любое нарушение порядка, Им установленного, есть дис­гармония, распад, энтропия.

Тайна тайн — откуда в человеке это противоестествен­ное желание нарушать Божественную волю. Древнейшие тексты Египта не объясняют нам этого. Они только од­нозначно констатируют, что зло не создано Творцом, но есть плод человеческого сердца. На целой группе ковчегов 11-12 династий из Эль Берше это утверждение выраже­но с предельной лаконичностью: «Господь Вседержитель, Чье имя сокрыто» [СТ VII, 461], «Владыка огня, живущий Правдой» [СТ VII, 468] провозглашает: «Повелел (nwd.i) Я им (людям) не делать злого (isft), но сердца их не под­чинились словам повеления Моего (hd ddt.n.i)» [СТ 1130; VII, 464][2]. Это утверждение, начертанное в самом нача­ле II тысячелетия до Р.Х., больше, чем любой другой до- библейский памятник, приближается к тайне грехопаде­ния, раскрытой в третьей главе книги Бытия.

Антропоцентричность западной культуры становит­ся понятной. Если борьба со злом и конечное уничтоже­ние зла есть цель всей человеческой деятельности, а зло в мире — от произволения сердца человека, то внимание к человеку, познание человека, вглядывание в глубины человеческого сердца превращается в жизненную необ­ходимость. Именно в сердце человека, то есть в его воле­вом средоточии, идет непрекращающаяся война между живоносным стремлением следовать воле Творца и смер­тоносным стремлением отвергать волю Божию ради удо­влетворения своих желаний. Эта брань и есть настоящая брань. Все трагедии мира, все войны, все общественные и даже природные бедствия суть только проекции вой­ны, ведущейся в тайниках человеческого сердца.

Некоторые древние западные традиции видят осно­вание (парадигму) этого разлада еще глубже, в разла­де внутри самого божественного естества. Но как бы ни понимать убийство Сетом Осириса в верованиях егип­тян, восстание матери Тиамат на Ану и Энки в Шумере или косную преграду Вритры в ритуальных гимнах арий­ской Ригведы, важно то, что сердце человеческое не об­условлено на зло злом в божестве. Сердце человека оста­ется свободным в выборе стороны в космической битве. И в этом смысл западной религиозности, как древней­шей, так и современной. Борьба за человека на Западе — это борьба за склонение его свободы к добру или ко злу.