Религия и церковь в Англии

Поиски новых решений той дилеммы, которую столь выразительно вычленил Робинсон, дилеммы, следующей из попыток примирить веру в «потустороннего» бога с «посюсторонними» представлениями науки, проходят по различным направлениям. Наиболее оригинальным решением, выдвинутым англиканской теологией в этом отношении, является создание новых теологических концепций на базе английской разновидности философии неопозитивизма. Суть этого решения заключается в отказе от обращения к иррационализму для создания «современной теологии» и в использовании неопозитивизма — наиболее рационалистического из современных буржуазных философских течений.

Зарождение «позитивистской теологии» в Англии началось уже в 30-х годах, но лишь в 50–60-х годах она оформилась как вполне самостоятельная теологическая дисциплина. В 70-х же годах в связи с частичным провалом робинсоновских решений именно позитивистская теология в Англии во все возрастающей мере начинает доминировать в теоретической мысли англиканства. Упомянутая выше статья, которая призывает дать новые теоретические решения теологической проблематики, указывает на «необходимость радикального переосмысления христианской веры». В ней утверждается, что «многие люди, чье образование протекало в русле точных наук, должны убедиться в том, что существует единый подход к этим наукам и к размышлению о религии»[92].

Характерным примером подобного рода «новой теологии», которая претендует на соединение религиозного и научного мировоззрений посредством использования неопозитивистского подхода, могут послужить работы Дж. Хика — профессора теологии в Бирмингемском университете.

Основной пафос работ Хика, как и других теологов-позитивистов, — утверждение о том, что христианская религия основывается на строгих фактах, что факты эти сходны с фактами науки. На основе этого он утверждает, что религиозная картина мира выводится из объективной реальности, столь объективной, что процедура описания ее вполне сравнима с процедурой, описывающей материальную объективную реальность. Теологические суждения можно разделить на «истинные» и «ложные», подобно тому как это можно сделать с суждениями науки; их тоже можно «доказать» путем эмпирической демонстрации и последующих умозаключений.

Работы Хика наполнены терминологией, употребляемой в научных статьях. Например: «Религия имеет отношение к реальности, и основные ее положения в конечном счете являются истинными или ложными утверждениями фактов»[93]; «Я намереваюсь показать, что это дело первостепенной важности — отстаивать поистине фактический характер центральных положений христианской веры»[94].

Особенность неопозитивизма с точки зрения его взаимоотношений с теологией заключается в том, что в системе этой философии достаточно много элементов, которые носят антирелигиозный, даже атеистический характер. Эта черта следует из общеизвестной связи неопозитивизма с естественными науками, проявляется в его претензиях представлять научный взгляд на мир, соответствовать миропониманию современного человека. Более конкретно атеистический характер неопозитивизма следует из его центрального принципа — отрицать как бессмысленные всякие утверждения, которые не поддаются непосредственной эмпирической проверке или смысл которых нельзя свести к эмпирическим наблюдениям через последовательную цепь логических умозаключений. А центральные утверждения всякой религии — о существовании бога и др. — это как раз такого рода утверждения, и поэтому неопозитивизм клеймит всякую религию как «бессмысленную». Помимо этого, непосредственные высказывания, направленные против религии и церкви, общая буржуазно-атеистическая позиция, занимаемая многими видными неопозитивистами, утвердили представление об этой философии как об атеистической. Ярким примером может послужить общественная деятельность известного английского неопозитивиста Бертрана Рассела. Его книга «Почему я не христианин?» известна советскому читателю. Неудивительно поэтому, что в 30–40-х годах, когда неопозитивизм распространился в Англии, теологи в штыки встретили эту разновидность современной буржуазной философии.

Однако в 50–60-х годах ситуация начала меняться. К этому времени относятся первые попытки теологов приспособить неопозитивизм к нуждам апологии религии.

На основе чего произошел этот сдвиг во взаимоотношениях неопозитивизма и теологии?

Дело в том, что неопозитивизм, как известно, является формой субъективного идеализма, и как таковой он только внешне и поверхностно враждебен религии. Позитивистская субъективно-идеалистическая методология требует отнесения к числу «бессмысленных» не только религиозных, но и подлинно атеистических, материалистических суждений. Таким образом, оказывается, что неопозитивистский атеизм является не чем иным, как формой буржуазного, непоследовательного атеизма, оставляющего, употребляя выражение В. И. Ленина, «лазейки для фидеизма».