Читаем Религиозные войны полностью

Последним элементом этой партии являются галликанцы. 5 мая 1593 г. в городе Сюрен архиепископ Буржа Рено де Бон объявляет Пьеру д’Эпинаку, архиепископу Лиона и упрямому лигисту, о том, что король сменил веру. Церемония происходит в Сен-Дени, и галликанский, либеральный и демократический характер этой церемонии оскорбляет Святой Престол. После деликатных переговоров, 17 сентября 1595 г. происходит примирение Генриха IV и папы, к чему [85] настойчиво призывала французская аристократия. «Политики» со своим монархическим планом восторжествовали и восстановили единство страны: верховная власть народа, система выборов, право на восстание — эти понятия встречаются все реже и реже. Ги Кокиль в своих произведениях «Установление французского права», а также «Диалог о причинах несчастий Франции», вновь присоединяясь к идеям президента де Ту, утверждает существование абсолютной монархии, которая является наследственной и защищает галликанские свободы. Продолжается борьба между галликанцами и ультрамонтанами (католиками, преданными папской курии): этой борьбой будет отмечен XVI в.

4. Генеральные штаты.

В своем произведении «Аристо-демократическая монархия», представляющем план идеального управления, написанном «по горячим следам» и являющемся «картиной Франции», Тюрке де Майерн утверждает роль, которую должны совместно играть в управлении страной «король, являющийся сердцем королевства, и Генеральные штаты, представляющие собой мозг королевства». Религиозные войны сопровождались частым созывом этих собраний, чего требовали поочередно различные партии. Генеральные штаты, будучи органом ограниченной монархии, от которого отказывается [86] монархия абсолютная, собирались в период системного кризиса: религиозного, экономического и социального, но сводившегося, в конечном счете, к кризису власти. Две черты характеризуют различные созывы Генеральных штатов: дух свободы и растущая смелость. К финансовым вопросам, которые были предлогом для их созывов, быстро добавились политические (Регентство и наследование трона), религиозные (будет ли разрешено свободное исповедание для обеих конфессий), административные (какими способами государственная власть может заставить подданных подчиняться себе), и, наконец, экономические, причем все это сопровождалось бедствиями всех сословий королевства.

Деятельность Генеральных штатов вызывает тяжелые воспоминания, в том числе о великой несбывшейся надежде. А этого ни народы, ни отдельные люди легко не прощают. Смелость Генеральных штатов пугает короля и теоретиков. Частично по их вине, поскольку реакция увлекает их за собой на поддержку абсолютизма, к ним относится и неодобрение, которое окружает Лигу, и гражданские войны, в которых не было победителей. Во всеобщем беспорядке единственным выходом стало заключение союза между военной силой под командованием Генриха IV и парижской буржуазией: это было решение меньшинства и одного человека, которые одержали верх над мятежными группировками заговорщиков.  [87]

5. Литература, война и политика.

В течение полувека развитие французской литературы происходило под влиянием войн, вносивших свой вклад в развитие связанных с политикой жанров: памфлета, политического трактата, хроники или политической сатиры. При этом выделяются мощные личности, такие как Монлюк, поэты, открытые в последнее время, Ля Сеппед, которого открыл аббат Бремон, Спонд — протестант, перешедший на склоне лет в католичество, открытый Аланом Боазом, дю Бартаз со своей «Христианской музой» (1574 г.) и величайший из всех — д’Обинье, автор «Весны» и «Трагических поэм» (опубликованных в 1616 г.). Эти произведения иногда оказывали большее воздействие, нежели политические трактаты, подобные трактатам Бодена или опубликованным в 1576 г. трудам Иннокентия Жентийе «Республика» или «Анти-Маккиавелли». Для литературы той эпохи характерна вычурность литературного стиля, а также особое внимание к темам мести и смерти:

Луна поворачивает к небу свое кровавое лицо;Каждая звезда умирает...(Трагические поэмы VII, 6-927)

Эти поэтические образы, где в различных комбинациях обнаруживаются Огонь (представляющий Дело), Кровь, ассоциирующаяся [88] с войной, Вода — элемент умиротворения, — воссоздают полную страстей атмосферу века ревизии традиционных космологических или теологических идей, крушения старого уклада жизни и начала трудного строительства новой системы» (Л. Февр).  [89]

Глава IV.

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ И СОЦИАЛЬНЫЙ КРИЗИС

I. Причины

На протяжении второй половины XVI в. кризис денежного обращения и инфляция вместе с последствиями войн и усилением налогового гнета меняют экономическую и социальную жизнь страны.

1. Кризис денежного обращения.

Перейти на страницу:

Все книги серии Cogito, ergo sum: «Университетская библиотека»

Московская Русь: от Средневековья к Новому времени
Московская Русь: от Средневековья к Новому времени

Эта книга посвящена той стране, которую на Западе в XV–XVII веках называли по имени ее столицы Московией. Именно она стала тем ядром, из которого сформировалось наше государство: и Российская империя XVIII — начала XX в., и СССР, и современная Россия. Сотни томов специальных исследований посвящены проблемам московского периода, а любой курс русской истории — курс истории Московии. Однако современных пособий, в которых речь шла бы исключительно об истории Московской Руси, очень мало. Книга Л. А. Беляева — одна из попыток восполнить образовавшийся пробел. Она написана традиционно, как «рассказ о событиях истории». Но за внешней беспристрастностью этого рассказа скрыто глубоко личное отношение автора к Московии, над археологическим и культурологическим исследованием которой он работает в течение всей жизни.

Леонид Андреевич Беляев

История / Образование и наука

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1991: измена Родине. Кремль против СССР
1991: измена Родине. Кремль против СССР

«Кто не сожалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца» – слова президента Путина не относятся к героям этой книги, у которых душа болела за Родину и которым за Державу до сих пор обидно. Председатели Совмина и Верховного Совета СССР, министр обороны и высшие генералы КГБ, работники ЦК КПСС, академики, народные артисты – в этом издании собраны свидетельские показания элиты Советского Союза и главных участников «Великой Геополитической Катастрофы» 1991 года, которые предельно откровенно, исповедуясь не перед журналистским диктофоном, а перед собственной совестью, отвечают на главные вопросы нашей истории: Какую роль в развале СССР сыграл КГБ и почему чекисты фактически самоустранились от охраны госбезопасности? Был ли «августовский путч» ГКЧП отчаянной попыткой политиков-государственников спасти Державу – или продуманной провокацией с целью окончательной дискредитации Советской власти? «Надорвался» ли СССР под бременем военных расходов и кто вбил последний гвоздь в гроб социалистической экономики? Наконец, считать ли Горбачева предателем – или просто бездарным, слабым человеком, пустившим под откос великую страну из-за отсутствия политической воли? И прав ли был покойный Виктор Илюхин (интервью которого также включено в эту книгу), возбудивший против Горбачева уголовное дело за измену Родине?

Лев Сирин

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное / Романы про измену