Религиозные войны

Среди этих «побегов» 34-летний Генрих Гиз, он храбр, как его отец Франсуа — победоносный [75] и любимый народом полководец, победитель рейтар при Вимори и Оно (октябрь — ноябрь 1587 г.), столь любимый жителями Парижа; его братья кардинал Гиз, архиепископ Рейнский и герцог Майеннский; его троюродные братья герцоги Омальский и Эльбефский и герцог де Меркер, управитель Бретани, брат королевы, урожденной Луизы Лотарингской. Подставное лицо? Кардинал де Бурбон, ему 64 года, он не отличается большим умом и подписывает манифесты, затем кается в этом перед Екатериной. Это семейство воплощает амбиции дворян и надежды простого народа.

Теперь о дворянской составляющей. В городе Перон, ставшем колыбелью Лиги, 30 марта 1585 г. католические принцы выпустили свой манифест. В нем прописаны две цели: в первую очередь защита католической церкви, а затем политическая и административная реформы. В манифесте звучат нападки на фаворитов: д’Эпернона и Жуайеза, грабящих короля и удовлетворяющих потребности своих друзей и родственников, а также требования о восстановлении дворянства в его привилегиях, об удовлетворении народа, о защите прав Парламентов и должностных лиц, о созыве свободных Генеральных штатов каждые три года. В 1576 г. было ясно выражено стремление «вернуть провинциям и областям королевства права, привилегии, льготы и свободы в прежнем виде, такими, какими они были во времена короля Карла VI».  [76]

Благодаря странному, но вполне объяснимому парадоксу, в этих документах обнаруживаются идеи протестантских публицистов, в частности, Отмана. В них также можно найти идеи протестантизма, возникшие в Нидерландах: Вильгельм Оранский с начала своей политической карьеры рассматривал себя не как подданного, обязанного испанской короне абсолютным повиновением, но как вассала, от которого его сюзерен мог требовать службы лишь в исключительных случаях. Обвинительный акт 1585 г. направлен не против монархии, а против династии Валуа. Результат? Разрушение результатов терпеливого труда королей — собирателей земель; распад королевства на самостоятельные провинции, которые предстают как прообразы суверенных княжеств, где князья поселяют своих сторонников, распоряжаются должностями королевских чиновников, одновременно являющихся чиновниками на их службе. Омаль становится хозяином Пикардии, Гиз — Шампани, герцог Майеннский — Бургундии; Меркер, женившийся на наследнице герцога Бретани, держит эту провинцию в своих руках. Филипп II обеспечивает финансовую и военную поддержку. Пограничные провинции, позже других вошедшие в состав королевства, находятся под наибольшей угрозой. Они же станут последними из примирившихся с Генрихом IV, да и то после длительного торга. И, наконец, последняя составляющая — народная.  [77]

Решающей представляется здесь роль Парижа и других городов. Это «броуновское движение» вокруг отдельных личностей, о которых Летуаль отзывается с незаслуженным пренебрежением. В самом низу можно найти священников: кюре из Сен-Бенуа Буше, кюре из Сен-Северена Прево, а также провинциального дворянина, прокуроров, честных торговцев — фанатичных личностей, руководящих объединениями. Они осуществляют надзор за городскими кварталами, отвечают за агитацию и рекрутируют сторонников из низших судейских чинов и в университетах; они работают среди народа: в портах, на оптовых и розничных рынках, среди цеховых ремесленников, среди мясников и колбасников. Так в подполье формируется армия грядущей революции. Вождями становятся представители семейства Гизов. В стране просыпается дух городов: в июне 1587 г. Лион, Тулуза, Орлеан, Бордо, Бурж, Нант и другие города подписали договор с Парижем. Немногие должностные лица заняли определенную позицию в «День баррикад» (12 мая 1588 г.), но большинство из них начинает «действовать» после убийств в Блуа. Мэры и члены городских советов покушаются на авторитет и полномочия наместников, вторгаются в систему налогообложения, отменяют некоторые налоги и подати, отказываются принимать представителей короля или герцога Майеннского.