Реликт 0,999

На нем был рисунок, один из тех, которыми Чехов любил украшать свои выступления на семинарах — пока его не уволили. Стилизованная фигурка бородатого человечка с нимбом на голове и посохом в правой руке. Из конца посоха поднималась ледяная струя, сталкиваясь с пламенем наверху. Рядом с человечком была схема ускорителя — аккуратный круг с генераторами поля по периметру, изображенными в виде крепостных башен. От одной из башен к человечку змеилась молния. А под рисунком печатными буквами он прочитал надпись, от которой его пронзила мгновенная дрожь:

«ДЖЕК ЗВЕЗДНЫЙ СПАСАЕТ ЗЕМЛЮ».

— Джек Звездный, — пробормотал Вихров. — Господи, старина Джек…

Несколько секунд он сидел неподвижно, пытаясь справиться с нахлынувшими воспоминаниями. Ньютонианский монастырь, первый в мире, долгие годы интеллектуального труда, не омраченного повседневными заботами. Хватит, одернул он себя, сейчас не время для ностальгии. Под надписью Вихров заметил несколько цифр и название журнала: ссылка на какую-то старую статью. Инфосфера, пробормотал Вихров, мне нужен вход в инфосферу. Где же подключиться, лихорадочно соображал он. Взгляд его упал на медицинский комплекс, под большим экраном было несколько разъемов, над которыми в специальных пазах размещались устройства ввода-вывода. Вихров схватил одно из них и подключил. Слава Богу, оно работало.

Статью он нашел мгновенно, и быстрым взглядом прошелся по ней. Сложные уравнения, описывающие флуктуации вакуума вблизи нагуалей. Именно они порождали явление, позже получившее красивое, но не вполне верное название — вырожденная материя. Вихров был одним из немногих, кто до конца понимал работу Звездного. Как, впрочем, и Чехов, напомнил он себе. Вихров запустил программу визуализации решения. Перед его взором заструились разноцветные ленты переменной ширины. Они то сплетались друг с другом, образуя причудливые узоры, а то вновь расходились и двигались, казалось, совершенно независимо. Траектория эволюции материи в многомерном фазовом пространстве, зная которую, можно предсказать параметры ее состояния. Вихров лихорадочно вспоминал работу, которую читал лет тридцать назад. Звездный показал, что все траектории имеют одну точку притяжения, к которой они сходятся независимо от начальных условий. Он вспомнил, как она называется. Точка «Ледяная плеть».

Ее термодинамические параметры были настолько невероятны, что ему никто не поверил. Ну, или почти никто. Краем уха он услышал, как по громкой связи объявили обратный отсчет. Триста пятьдесят секунд. Зачем Чехов хотел, чтобы я прочитал эту работу? Он увидел, как все разноцветные ленты разделились и теперь двигались почти параллельно друг другу — как и должно быть вблизи точки притяжения. Сейчас все они сольются в одну белую ленту, лента превратится в спираль, которая в свою очередь сожмется в точку.

Вырожденная материя, темный вестник иной реальности, несущей быструю смерть — так же, как и нагуали.

Стоп. Что-то пошло не так.

Вихров заметил, как ленты замедлили движение. По ним прошла дрожь, вскоре превратившаяся в стоячую волну. Ленты, казалось, уперлись в невидимую преграду и теперь медленно дрейфовали у границы круга, в центе которого чернела точка притяжения. Что не так? Вихров вышел из режима визуализации и еще раз внимательно просмотрел уравнения. Только теперь он заметил то, что пропустил при первом, быстром чтении. Добавочное слагаемое, оператор, физический смысл которого заключался в поляризации флуктуаций вакуума полем от силовых установок ускорителя. А рядом с этим слагаемым высветилась дата, когда оно было добавлено, и автор коррекции.

Рене Чехов, три дня назад.

«Отключение станции метро через двести пятьдесят секунд».

Вещество в состоянии, близком к вырожденному, можно использовать для откачки энергии. Его теплоемкость уже не будет бесконечной, а значит, охлаждения до абсолютного нуля можно избежать. Закачать тепловую энергию, которая выделится при столкновении Земли с нагуалями, в вещество — вот что хотел сказать мне Чехов.

Для этого ускоритель должен работать. Другого устройства, способного генерировать поле нужной мощности, на Земле не было.

Спаси ускоритель, вспомнил Вихров последнее, что сказал ему Чехов.

«Отключение станции метро через двести секунд».

Мне нужны люди, подумал он, нужны специалисты, в одиночку я не справлюсь. И что ты сделаешь, как убедишь их остаться? Думаешь, кто-то согласится добровольно рискнуть жизнью ради химерической идеи, понять которую в состоянии лишь немногие? Кроме того, времени у тебя нет. Через три минуты на ускорителе никого не будет.

Он подошел к панели управления, расположенной возле двери медицинского отсека, и ввел персональный код доступа к защитным системам. Не думал, что когда-то придется это сделать, промелькнула мысль. Он набрал команду, которую выучил наизусть много лет назад, в ответ на запрос инка подтвердил выполнение. «Система безопасности пятого уровня активирована», высветилось на экране. Спустя секунду раздался вой сирены, перекрываемый многократно усилившимся голосом громкоговорителя: