Реликт

— Я всадил в него несколько пуль, — ответил агент ФБР, — но оно было очень сильным и разъярённым. Толком я не рассмотрел зверя — решил повременить с этим, — но могу утверждать, что никакой другой выстрел его не остановил бы.

Пендергаст тонкими пальцами поправил узел галстука. Марго сочла это излишней щепетильностью, поскольку вся белая рубашка агента ФБР была в пятнах крови и брызгах серого вещества. Ей никогда не забыть, как из глазной орбиты зверя фонтаном брызнул мозг. Зрелище было ужасающим и прекрасным. Собственно говоря, эти глаза — страшные, яростные — и навели её на внезапную, отчаянную мысль, когда она пятилась от гнилостного смрада и дыхания, пахнущего свежей кровью.

Девушку внезапно бросило в дрожь, и она обхватила себя руками. Пендергаст жестом велел Гарсии снять форменный китель и накинул ей на плечи.

— Успокойтесь, Марго, — тихо сказал он, опустившись рядом с ней на колени. — Всё позади.

— Надо привезти доктора Фрока, — произнесла она, едва шевеля посиневшими губами.

— Конечно, — успокаивающе сказал Пендергаст.

— Докладывать будем? — спросил Гарсиа. — Ещё на один разговор батареек хватит.

— Да, и нужно отправить спасателей к лейтенанту д’Агосте. — Пендергаст нахмурился. — Придётся, видимо, общаться с Коффи.

— Вряд ли, — сказал Гарсиа. — Там произошла смена командования.

Пендергаст приподнял брови.

— Правда. — Гарсиа отдал ему передатчик. — Командиром назвался агент по фамилии Слейд. Может, возьмёте на себя эту обязанность?

— Как хотите, — ответил Пендергаст. — Хорошо, что разговаривать придётся не с особым агентом Коффи. А то, боюсь, задал бы ему перцу. Я резко реагирую на оскорбления. — Покачал головой. — Скверная привычка, но от неё очень трудно избавиться.

62

Месяц спустя

Когда появилась Марго. Пендергаст и д’Агоста были уже в кабинете Фрока. Пендергаст разглядывал что-то на низком столике, сидевший рядом Фрок оживлённо говорил. Д’Агоста со скучающим видом бродил по кабинету, брал то одно, то другое, потом ставил обратно. Латексовый слепок когтя лежал посреди письменного стала, будто кошмарное пресс-папье. В центре тёплой, залитой солнцем комнаты бросался в глаза большой торт, купленный Фроком по случаю предстоящего отъезда Пендергаста. Белая глазурь уже начинала подтаивать.

— Будучи там последний раз, я ел поистине замечательный раковый суп, — говорил Фрок, стискивая локоть Пендергаста. — А, Марго, — ласково сказал он, выезжая к другой стороне стола. — Входите, полюбуйтесь.

Марго подошла к столу. Весна окончательно вступила в свои права, и через большое окно видна была синяя лента текущего на юг Гудзона, речная вода искрилась под солнцем. По набережной бегали люди в спортивных костюмах.

На низком столе подле глыбы песчаника с ископаемым отпечатком лежали большие слепки следов Музейного зверя. Фрок любовно провёл по ним рукой.

— Семейства разные, отряд определённо один, — сказал он. — И на задней лапе существа действительно было пять пальцев. Ещё одна связь со статуэткой Мбвуна.

Вглядевшись, Марго подумала, что сходство между следами не столь уж велико.

— Фрактальная эволюция? — высказала она предположение.

Фрок поглядел на неё.

— Не исключено. Но чтобы знать наверняка, потребовалось бы много анализов. Теперь произвести их невозможно, поскольку власти спешно увезли труп Бог весть с какой целью.

За прошедший с того ужасного вечера месяц общественное мнение прошло путь от негодования к благодушию, от недоверия к полному признанию. Первые две недели пресса взахлёб писала о чудовище, однако противоречивые свидетельства уцелевших вызывали путаницу. Единственное, что могло положить конец разноголосице, — труп монстра, — немедленно увезли из музея в большом белом фургоне с правительственными номерными знаками, и больше его никто не видел. О местонахождении туши не знал даже Пендергаст. Пресса вскоре занялась темой человеческих жертв и судебными процессами, грозящими изготовителям охранной системы и в меньшей степени — управлению полиции и музею. Журнал «Тайм» опубликовал передовую статью, озаглавленную «Насколько безопасны наши национальные учреждения?». Теперь, когда прошли недели после трагедии, люди разглядели в этом существе единственный в своём роде феномен: древнее чудище, вроде динозавров-рыб, иногда попадающих в сети на больших морских глубинах. Интерес к происшествию начал угасать: с уцелевшими уже не проводили телеинтервью, запланированные субботние серии газетных комиксов отменили, игрушки, изображавшие Музейного зверя, покупать перестали.

Фрок оглядел свой кабинет.

— Простите, я недостаточно гостеприимен. Кто-нибудь хочет шерри?

Послышались негромкие отказы.

— Разве что у вас найдётся, чем запить, — сказал д’Агоста. Пендергаст, побледнев, взглянул на него.

Д’Агоста взял с письменного стола слепок когтя.

— Опасная штука.