Реликт Межклановых войн

— Скорее восемь, если мы не хотим рисковать, — внес поправку Тавостаро. Звук как фон легко создать, артефакты позволяют. Но выверить воздействия Гнили и Хаоса, тут нужны серьёзные расчёты и пробные воздействия. Восемь!

— Даже не буду спорить. Восемь так восемь. Лучше потерять немного лишнего времени сначала, чЧем оказаться в положении «у разбитого корыта», когда исправлять последствия собственной неосторожности либо спешки — занятие долгое и мучительное.

Договорились. На словах, понятно, всё казалось просто. На деле же… Работать с конкретными Рэдин было сложно. Действительно сложно, причём с каждым по своей причине. Мануэлла? Тут проблем самый минимум, но они всё равно присутствовали. Приходилось сдерживать себя, маскировать тот факт, что мы успели притереться друг к другу куда больше, чем оно было бы допустимым. Неприязнь Оливейры и, в меньшей степени, Сапатеро, не давала тем как следует сконцентрироваться, переводила часть внимания сих двух сородичей на попытки пикироваться не по делу или на попытки показать своё превосходство там, где требовалась лишь обычная работа. На этом фоне привычка Тавостаро к взаимодействию исключительно с соклановцами и тяга Куэваса к многократной перепроверке любого действия выглядели сущими пустяками. Эх, везде свои сложности!

Впрочем, не стоит на зеркало очень уж пенять. Если у самих рыло в пуху. Склонность Карла фон Майтенфеля не одобрять всё и всех вкупе со способностью молча презирать тоже не добавляла в атмосферу мажорных ноток. Ехидство Седрика, порой выходящее за все разумные пределы. Мрачный взгляд Ханны. Разве что Висельнику эти нюансы были безразличны, он вновь погрузился как в непосредственную работу. Так и в попытки приложить возможности своих карт Таро. Я… концентрация и постоянная бдительность, а посему на всякие побочные мелочи и глупости банально не было времени.

В итоге понадобилось даже не восемь, а все десять часов. Хвала неведомо кому, что хоть солнце в этот день большую часть времени оказалось скрыто за набежавшими облаками. Пусть мы и не так жестко реагируем на его лучи как Весцендо, но радости оно никому из сородичей не доставляет. Если же вспомнить совсем невеликое время с момента обращения троих из тут присутствующих, так и вовсе печально становилось. Сверх того, видящие мои с Висельником и Ханной неудобства Рэдин порой не сдерживали как ухмылок, так и тихих комментариев. Да-да, тех самых, которые вроде для чужих ушей не предназначены, но одновременно произносятся достаточно громко, чтоб их на пределе слуха получалось воспринять. Вот ведь… нехорошие вампиры. Манерам бы поучить, только не время. не место да и не мальчики для битья эти конкретные повелители Гнили.

К слову сказать, ни у кого из них на лицах не было и малейшего следа проявления гнилостного воздействия на тела. Показатель, что ни говори. Вроде мелочь, но и такой нюанс о многом говорит. Послали не просто достаточно опытных под командованием ещё и весьма взрослого сородича, но ещё из числа тех, к кому в клане относились с достаточным уважением, не давая и тени повода на неприязнь к вышестоящим. И Мануэлла, мда. Та самая, без которой сложно было обойтись, но являвшаяся наиболее младшей, наименее умудрённой. Ах да, ещё воспринимаемая как восходящая звёздочка на небосводе внутриклановой иерархии. Пускай хозяева Гнили продвигаются вверх куда как сложнее из-за повышенной консервативности и опоре на традиции, но оставить достижения Мануэллы совсем без внимания верхушка клана не могла. Эх, вот уж действительно запутанный клубок образовался при нашем непосредственном, хоть и тайном, участии. Хорошо есть и хорошо весьма.

— Начали, — не спросил, а утверждающе вымолвил Седрик, который, в силу неспособности владения Хаосом, сейчас был на подхвате. Равно как и Ханна.

— Так уж пора. Хорошо идёт.

Никакого преувеличения. Если комплекс заклятий и последовательность активации целой группы артефактов заранее просчитаны, испробованы на минимальной мощности и есть те, кто готов вмешаться при форс-мажорных обстоятельствах — проблемы особой быть и не должно.

Вот фон, реализуемый при помощи купленных у Ламорис артефактов. Обволакивающий, закрывающий площадь с запасом, едва слышимый даже нашим усиленным после обращения слухом звук. Нет, скорее музыка. Она меняется, переходит из одной части спектра в другую, затем возвращается. Снова, снова. Ага, следующий этап, который ведут мастера Гнили. Удар! Мощный, но не такой, чтобы рисковать неконтролируемым разрушением объекта. В меру, чтоб защита точно смогла парировать атаку, но энергии потратилось побольше.