Реликт вне зоны обитания

Чаще всего такое было возможно, когда после задержания ничего такого страшного на борту не находили, а каких-то иных серьезных оснований для задержания и конфискации корабля не было. Тогда владельцу просто вменяли в вину сопротивление органам правопорядка, назначали конские штрафы, а иногда и принудительные работы.

С корабля при этом снималась и утилизировалась вся запрещенка, которая считалась нежелательной на территории корпорации, даже если в самой Конфедерации вообще-то была разрешена. И только потом остатки судна возвращали владельцу. Ну, чтобы он сам дел куда-нибудь свою каракатицу. Это типа считалось дешевле, чем самостоятельно утилизировать его полностью.

Мирра тогда считала таких пилотов ранеными в голову идиотами. Это ж кем надо быть, чтобы сопротивляться досмотру, когда на борту ничего запрещенного нет? Если там что-то находили, то уже конечно последствия куда серьезнее были.

Это уже потом она узнала, что время, пока длилась погоня, и использовалось, чтобы уничтожить все нелегальное. Просто сбрасывать груз было бесполезно. Это как уликой в следователя запустить, надеясь, что он не догадается, откуда прилетело. Но тогда, как она сама призналась, у нее о многих вещах было куда более наивное представление.

Впрочем, с теми, кто попадался вот так не часто или вообще в первый раз, пограничники действительно сильно не зверствовали, даже на сканирование памяти не отправляли.

Ну, так вот, Кирик в тот раз и оказался одним из таких обиженных клиентов!

Понятное дело, что у людей, вынуждено обращавшихся к ним за услугами, было вовсе не позитивное настроение. Они частенько и штрафы, и ремонт были вынуждены оплачивать в кредит от корпорации под весьма нехилый процент.

А если его потом не оплатить, то там, в перспективе, слишком много сложностей на территории корпоративной зоны возникало, вплоть до объявления в розыск с наградой за голову, которую при поимке еще, скорее всего, и отработать заставили бы в тюрьме. Большинство предпочитало обязательства все же закрывать в срок.

Кирик оказался одним из типичных недовольных, который с криком возмущался, что за такую стоимость корабль можно было полностью переоборудовать, а не минимальный ремонт произвести. А она стояла, слушала и думала о том, каким способом ему лучше в глаз дать.

Как со смешком рассказывала Мирра, она уже давно воспринимала подобных клиентов как резидентов специальных учреждений, где содержатся люди с прогрессирующими психическими расстройствами. Только так удавалось уговаривать себя, что бить больных и ущербных нехорошо!

Вообще, Мирра к взаиморасчетам с клиентами никакого отношения не имела, как и к ценообразованию оказанных услуг, но вот высказывать негатив почему-то предпочитали именно механикам. Мол, это же они перечень выполненных работ составляли!

Почему чаще прилетало ей? Ну, видимо, наивные люди не ожидали, что от миниатюрной девушки можно огрести в ответ. Забывали, наверное, что пол и вес уравновешивал костюм поддержки с функцией мышечного усиления, а часто вообще не в их пользу поворачивал.

Но как она рассказывала, обычно она до рукоприкладства все же не опускалась. Ей никогда это дело не нравилось. А если встречался кто-то сильно буйный, она с удовольствием службу безопасности звала, чтобы обидчику еще один штраф впаяли, пожирнее.

Но в тот раз у нее изначально настроение было не очень. Ибо таких заказчиков ремонтные бригады по очереди на себя брали, и весьма неохотно. Все, понятное дело, предпочитали больше работать со своими. От них благодарности как-то больше было. А эта смена им внепланово досталось! Кирик же ее вообще из себя вывел!

Последнее удивительным не было. Я точно знала, что у него это очень хорошо получалось. Он по жизни за словом в карман не лез, и глаголом жечь умел жестоко.

Но до драки и в тот раз не дошло. Она просто его меланхолично предупредила, что будет возмущаться, она вообще позовет коллег из службы таможенного контроля, и ткнет их носом во все тайники, которые они там во время досмотра халатно пропустили, а ей во время ремонта пришлось вынуждено найти.

И ведь в них не просто личные вещи хранились. И вот тогда, он, мол, и ремонт оплатит, и без корабля останется, и вообще не факт, что домой полетит!

— Впечатлился? — усмехнулась я.

— Очень! — усмехнувшись, ответили мне. — Ушел молча!

Я тоже впечатлилась! Чтобы оставить Кирика без последнего слова, нужно было очень сильно постараться!

— А разве ты не должна была про эти тайники сообщить?

— Это не входило в мои обязанности, и вообще чужую работу доделывать дело неблагодарное, — поморщилась она, а потом даже пояснила, — в самом начале пару раз сообщала, по наивности, но вместо спасибо столько геморроя огребала, что с тех пор решила, что реально проще слепой притворяться.

— И что дальше было?

А вот дальше история приняла еще более неожиданный оборот. Индивид вовсе не сбежал в тот же день, как ему выдали его поврежденное судно, а начал подбивать к ней клинья, ну, пытался. На несколько дней задержался даже.