Ремарк и миражи

— Ни малейшего и без сомнений.… С тобой же, отставной «легионер», у него вышла следующая картинка. Из винтовки, стреляя из окна третьего этажа, Барракуда промазал. Началась ответная пальба, поднялся шум, и незадачливый киллер решил — от греха подальше — смотаться. Подбежал к автомобильной стоянке, а там Морис Мюллер что-то устанавливает под днище его БМВ. Барракуда, понятное дело, наглому корреспонденту физию начистил и ногу в голени сломал. А «маячок» переставил под днище геологической машины — с её пассажирками он ещё до этого познакомился: приехал на объект загодя, опасаясь утренних пробок, увидал двух симпатичных девиц, разговорился, узнал, кто они такие и куда направляются…. Короче говоря, Барракуда не просто так хитрый «маячок» переставил, а с далеко-идущими каверзными планами, мол: — «Перехвачу ушлого австралийского инспектора в безлюдной пампе. На этот раз, тварь настойчивая и упорная, уже не уйдёт…». И, кстати, перехватил бы…

— Спасибо за своевременное предупреждение.

— Не за что. Заходи ещё.

— Жаль, — запечалился Роберт. — Сразу два перспективных фигуранта «отвалились». И Барракуда-младший. И Морис Мюллер. Тупиковая, так сказать, ветвь…

— Хочешь, Ремарк, подслащу горькую пилюлю?

— Подсласти, не вопрос.

— Вон по той лестнице поднимайся на третий этаж и поворачивай налево. В «пятом» гостиничном номере тебя ждёт один знающий человек. Пообщайся с ним. Глядишь, многое и прояснится.

— Что — за человек?

— Не скажу, — загадочно ухмыльнулся в густую русую бороду Никоненко. — Типа — сюрприз будет…

Роберт, неторопливо поднимаясь по скрипучим ступеням деревянной лестницы, недовольно ворчал под нос:

— Затейников в Аргентине — и не сосчитать. Лишь бы тумана напустить и запутать по полной программе. Деятели, тоже мне…. Ну, и кто меня там ждёт? В «пятом» номере? Что ещё за «знающий человек»? Могущественная Мара Сервантес — собственной персоной? Или же донья Мартина, её легендарная бабушка? Может, Танго прилетела из Австралии? Или же «Эскадрон» доставил сюда, в Талар, ветерана «АнтиФа» Грегори Благоева? Интересное кино…

Глава двенадцатая. Осенние сюрпризы

Он поднялся на третий гостиничный этаж и повернул налево.

Дверь «пятого» номера оказалась чуть приоткрытой, и оттуда явственно тянуло сквозняком.

Роберт, открыв дверь пошире, заглянул внутрь.

«Богато и со вкусом обставленное помещение», — недоверчиво хмыкнул наблюдательный внутренний голос. — «Пышные ковры на полу. Картины — в массивных позолоченных рамах — на стенах. Шикарная мебель, включая антикварный письменный стол тёмно-зелёного бархатного сукна и кожаную чёрную «тройку»: диван и два кресла с резными подлокотниками морёного дуба…. У распахнутого настежь окна стоит человек. То есть, высокий мужчина с седыми волосами до плеч, облачённый в чёрные брюки со стрелками и клетчатую рубашку-ковбойку. Волосы — седые-седые, практически белоснежные, с благородным платиновым отливом. Спина чуть сгорблена. Плечи устало опущены вниз. Следовательно, этому человеку уже достаточно много лет…».

— Осень приближается, — отстранённо глядя в окно, произнёс — на безупречном немецком языке — пожилой мужчина. — Она совсем уже рядом. Буквально-таки в двух-трёх шагах…. Возможно, восседает вон на тех дальних тёмно-сизых облаках, заходящих с северо-востока. Облака подплывут — завтра, на ветреном рассвете — к Буэнос-Айресу, и она тихонько спустится с них на землю…

«Не просто «на безупречном», а на «немецком книжном»…», — подумалось. — «То есть, на так называемом «hochdeutsch». Большая редкость по нынешним безалаберным и откровенно-грязноватым временам…. Кто этот человек? Житель одного из аргентинских поселений «мофов» и «бошей»? Или же…. Да, нет. Ерунда ерундовая. Привиделось…».

Монолог, тем временем, перейдя на время в поэтическую плоскость, продолжился: