Ремарк и оригами

— Никак не продвигается. Чего, впрочем, и следовало ожидать, — печально вздохнул Висконти, а после этого насторожился: — Что-то случилось? Вы же…э-э-э, мадам, не просто так спрашиваете?

— Не просто, — Танго вопросительно взглянула на Роберта и, получив молчаливое одобрение, невозмутимо пояснила: — Позапрошлой ночью, уже ближе к рассвету, предположительно из этого арбалета была убита немецкая овчарка.

— Собака? Значит, был совершён акт хулиганства? То есть, бытового вандализма?

— Если бы — хулиганства и вандализма. Не расслабляйтесь, Сильвио, раньше времени…. Итак, рассказываю. Неизвестный злодей из арбалета — прямо через оконное стекло — всадил несчастной собаке стрелу в грудь. А потом, дождавшись, когда раненая овчарка умрёт, залез в дом, поднялся на второй этаж и, долго не раздумывая, перерезал господину Поспишилу горло…

— Майклу? — на лице главврача отразилось бесконечное удивление, граничащее со страхом.

— Ему самому. Причём, от уха до уха…. Вы, Сильвио, знаете, что такое — «колумбийский галстук»?

— Конечно, знаю…. Вы, что же, хотите сказать, что…

— Да. Да. Да, — в голосе Танго зазвучали откровенно-инквизиторские нотки. — Именно это я и хочу сказать. Труп Майкла Поспишила был «украшен» колумбийским галстуком. То есть, его язык — через разрез на горле — вытащили наружу…

«Инквизиторские нотки в голосе? Что есть, то есть», — мысленно одобрил Роберт. — «Да и весь внешний облик нашей русской коллеги значимо изменился. Какая там молоденькая Мэрилин Монро? Не смешите. Волчица в самом соку, идущая по следу раненого оленя…. Пожалуй, «дожмёт» клиента. С такой-то хваткой. Есть, право слово, чему поучиться.… А господину Висконти, тем временем, знатно поплохело: побледнел весь, как новенькая гостиничная простыня, на лбу выступили меленькие капельки пота, даже его «петушиный» хохолок пропал куда-то, словно бы «размазавшись» по голове…».

— Кха-кха! Кха-кха! — спрятав лицо в ладонях, надсадно раскашлялся Висконти. — Кха-кха-кха…

— Ему же плохо! — всполошилась, поднявшись на ноги, впечатлительная Инэс. — Довели, понимаешь, человека…. Танго, прервись, пожалуйста, с вопросами. Лучше подойди к доктору и похлопай его по спине, пока он собственный язык, часом, не откусил…. Подойди-подойди, не ленись. И похлопай обязательно. Ну, зачем нам, спрашивается, сдался немой фигурант? Сама посуди.

— И то верно, подруга. Похлопаю, не вопрос…

— Надо дать ему чего-нибудь попить…. Ага, мини бар, встроенный в антикварный буфет. Открываю…. А какой напиток является самым…э-э-э, тонизирующим?

— Ямайский ром, — предпочитая наблюдать за происходящим со стороны, подсказал Роберт. — Грамм сто набулькай в стеклянную тару. Смелее. А можешь и все сто пятьдесят. Лишним, честное слово, не будет…

Через несколько минут главный врач психиатрической клиники пришёл в себя и, поставив на тёмно-фиолетовую дубовую столешницу опустевший бокал, вежливо поблагодарил:

— Спасибо, милые дамы. Выручили. Практически спасли…. Разволновался я не в меру. Прошу прощения. Понимаете, такое прискорбное и неожиданное известие. А годы-то уже не те. Далеко не мальчик…

«Он, действительно, ничего не знал о смерти Майкла Поспишила», — подумал Роберт. — «Ведь информация, благодаря усилиям старательного Габова, в прессу и Интернет пока ещё не просочилась…. Или же знает, но очень искусно и весьма убедительно притворяется? Не знаю, не знаю. Во всём же остальном…. Нет, ничего у Танго не получится. Молоденькая волчица, что называется, нежданно нарвалась на матёрого и опытного волка. Это же он, беря тайм-аут, приступ кашля только изобразил — чтобы собраться с мыслями и определиться с дальнейшей линией поведения. Сейчас, не иначе, уйдёт в «глухую несознанку». Не удалась, короче говоря, лихая кавалерийская атака. Жаль. Но ничего, док, мы ещё покусаемся…».

— Значит, Сильвио, вы были знакомы с покойным Поспишилом? — вернулась к активным действиям Танго.

— Был. К чему, собственно, скрывать? Мы оба обожали классическую оперу и частенько совместно посещали премьерные спектакли. Иногда и в гольф вместе играли, и в бильярд, и в карточный бридж…. А разве это запрещено Законом?

— Не запрещено, не ёрничайте…. И как давно вы были знакомы? С какого времени?

— Да, почитай, несколько лет, — Висконти уже окончательно успокоился и вновь стал похож на задиристого (пусть и пожилого), петушка. — В каком году мы познакомились? Дайте-ка подумать…. Извините, запамятовал. Как вспомню — сразу же позвоню на ваш номер и поставлю в известность.

— А имя — «Томас Смит-Осборн» вам о чем-либо говорит?

— Да, так звали одного старинного друга бедняги Майкла. Он иногда составлял нам компанию при посещении бильярдного клуба…. Томас, если память мне не изменяет, недавно скончался от сердечного приступа?