Рэмбо 3

— Убегали из нее. Это были заключенные. И мы не смогли уничтожить ни одного из нападавших?

— Одного уничтожили. Но это был не афганец.

— Какой-то бред!

— Им помогал один из наших солдат. Дезертир. Его мы и пристрелили. Кроме него, — Азов махнул рукой, указывая на трупы в пепелище, — были еще двое. Афганец и американец. В основном все это дело рук американца — я видел все из окна. Ты его видел?!

— Он стоял на стене. Поддерживал одной рукой плен-американца, другой стрелял.

— Почему ты не застрелил его?

— Все случилось слишком быстро. Я не успел…

— Не успел?! Ведь ты — чемпион дивизии по скоростной стрельбе из пистолета… Нет, ты наверняка все перепутал. Два человека не могут натворить таких дел.

— Но…

— Слушай меня внимательно! Крепость атаковали как минимум две сотни повстанцев. Накануне бури я приказал усилить охрану. Несмотря на предпринятые меры, повстанцы смогли незаметно подобраться к крепости. И обрушили на нее сокрушающий удар. Но наши солдаты героически отразили атаку и нанесли тяжелейший урон противнику. Отступая, повстанцы унесли раненых.

— Но все было совсем не так! Я видел…

— Что ты видел? Неразбериху, да и только. Все произошло слишком быстро — ты сам мне об этом сказал. Даже у тебя, чемпиона по скоростной стрельбе, не было ни секунды, чтобы выстрелить в атакующих. Вот что должно быть в твоем рапорте, иначе мне придется отдать тебя под трибунал за трусость и отказ выполнить приказ. Азов угрюмо кивнул.

— Твои приятели-офицеры должны написать рапорты, похожие на твой. Проследи за этим. Два человека не в состоянии произвести подобные разрушения.

Зейсан не сказал, что если все произошло именно так, ему придется давать объяснения начальству. А у него их нет. Значит, карьере придет конец. Он застрянет в этой чертовой стране до скончания века, а это для него полный крах. Он без того уже провинился перед начальством, и спасти его может лишь…

— Я был слишком мягкотелым. И слишком полагался на своих подчиненных. На этот раз я сам возглавлю карательную экспедицию. Уничтожить, думал он. Стереть с лица Земли!

— Соберите людей! Мы выступаем через час!

— В такую бурю? Но ведь ничего не видно!

— Противнику тоже ничего не видно! Он надеется, что мы будем отсиживаться в крепости. На этот раз я воспользуюсь его тактикой! Я захвачу его врасплох, точно так же, как он застал врасплох нас!

2

Рэмбо ускорил шаг. Сделал его пружинней. Он бежал с Траутмэном на плече. Скорей бы найти лощину в этом хаосе песка и мрака. Он взглянул на слабо фосфоресцирующую стрелку компаса и немного изменил направление. Муса бежал сзади. Рэмбо молил Бога, чтобы человек, который ждет их в лощине, не последовал наставлениям Мусы и не тронулся в путь по истечении часа. Ноги и плечи нещадно болели, мышцы сводила судорога, с ободранных веревкой ладоней сочилась кровь, но он лишь ускорил бег.

Он почувствовал, что дорога пошла в гору. Вот и конец долины! Скоро начнется предгорье!

Но еще нужно найти лощину, где они оставили лошадей. Он остановился, поджидая Мусу. Хоть бы Муса не очень сильно отстал, иначе они могут потерять друг друга.

Из темноты вынырнул чей-то силуэт.

Муса остановился, тяжело дыша.

— Лощина должна быть где-то здесь, вдоль этого склона, — Рэмбо старался перекричать рев ветра. — Возьми правее, пройди две тысячи шагов. Если не найдешь, поворачивай обратно и догоняй меня.

— А если мы не найдем ту лощину?

— Пойдем в горы пешком.

— Далеко не уйдем — нас найдут солдаты.

— Они не станут нас искать, пока не утихнет буря, — сказал Рэмбо.

— Через час рассвет. Днем буря тише.

— Нам это тоже на руку. Давай не будем терять время.

Муса скрылся во мраке.

Рэмбо обратился в лежащему на его плече Траутмэну.

— Как дела, полковник?

— Это самое комфортабельное путешествие в моей жизни, Джон.

Рэмбо усмехнулся.

Но его улыбка тут же погасла, едва он почувствовал, как по его телу струится что-то липкое и теплое. Поглощенный собственными заботами, он не ощутил это раньше.

Он попытался убедить себя в том, что кровотечение вызвано пулей, зацепившей его руку, но знал, что это так.

Куда вас ранило, сэр?

— В плечо.

— Боже.

— Я зажал рану, но кровь не останавливается. Я теряю силы.

Рэмбо оторвал от своей рубашки полосу материи и обмотал ею плечо Траутмэна. Сняв наконечник, разломил стрелу пополам и, вращая обломок, туго стянул жгут. Теперь он шел очень осторожно, считая каждый шаг.

— Держись.

— Это ты держись, — Траутмэн сделал слабую попытку пошутить и тихо засмеялся. Его губы были возле самого уха Рэмбо, однако казалось, голос доносится издалека.

Рэмбо шел, а Траутмэн все продолжал говорить.

— Я до сих пор не могу поверить в то, что это ты, Джон. Как это тебе удалось?

— Судьба, сэр.

— Что?

— Я сделал то, что вы хотели.

— Не понимаю.

— Вы говорили, чтобы я следовал… — Рэмбо споткнулся о невидимый камень, но тут же выпрямился. — Это моя судьба. Сэр, я сейчас занят. Вы, кажется, тоже. Давайте поговорим об этом позже.

— Говоря по правде…

Рэмбо насчитал уже сто шагов.

— По правде, сэр?

— Я бы не возражал дать моим голосовым связкам отдохнуть. Меня клонит в сон.