Ремиссия

— Могла бы я спасти Сережу, если бы увезла его? Он умер — ни от чего. Без причин. Просто остановилось сердце. Словно Смерть сама пришла за ним… Такое бывает, но — очень редко. И почти все случаи — у младенцев до пяти месяцев. Никогда я не была настроена мистически, а теперь — просто не знаю, во что мне верить! Если бы я бросила Олега, отдалилась от него — спасла бы я этим Сережу? Мне почему-то кажется — нет, не спасла бы… А так — исполнила свой долг до конца. Хотя — какой смысл в этом во всем? Семья рухнула. Ребенок умер. Я повторяю снова и снова: умер, умер, умер… Но по-настоящему я так и не поняла того, что он умер. Ты понимаешь, Коля? А Олег… Я сказала, что мы должны временно пожить порознь. Но я к нему не вернусь. Он мне вдруг стал противен после смерти Сережи. Так противен… Я с трудом заставляла себя оставаться с ним рядом! И — не выдержала, ушла… А если он опять заболеет? Позовет меня? Что мне делать? Я не могу за ним ухаживать… Я его ненавижу… Он ничего не сделал плохого, я знаю, но отчего-то такое ощущение, что это он во всем виноват…

— Он виноват перед тобою, Надя, — вдруг говорит Коля.

Надя удивленно замирает, даже останавливается.

— О чем ты говоришь?

— Об Олеге. Он перед тобой виноват. Он не любит тебя по-настоящему. Ты вон все отдала, сколько за ним ухаживала… А он переспал со Светланой уже через неделю после того, как ты ушла. И сейчас он с ней спит. Она-то думает, я не знаю. И он так думает. Но я в первый же вечер все понял. Она поздно вернулась, начала врать, что у подружки задержалась. У подружки! У нее нет в Москве подруг.

У Олега любовная связь с твоей сестрой?! Коля, но она же совсем девочка! — изумленно всплескивает руками Надя.

— Да. Но она красивая, — спокойно отвечает Коля. — И она влюбилась в Олега еще на той вечеринке… Я потому больше ее и не приводил. Боялся, что она начнет вешаться на Олега и ты обидишься на меня. Нет, ты не думай, она не потаскушка какая-нибудь, она просто дура. Влюбилась во взрослого, красивого мужика. Да он еще корчит из себя страдальца, всеми покинутого сиротку… Не удивлюсь, если она уже на днях к нему переберется и поставит меня перед свершившимся фактом. И я, честно говоря, не знаю даже, что мне делать. Надрать ей уши? Надрать ей задницу? Я ведь могу!

Надя потрясенно смотрит на Колю, на лице ее сменяются самые разные выражения: словно она не знает, рассмеяться ей или заплакать.

А Коля продолжает невозмутимо говорить:

— Могу запретить ей встречаться с ним. Отправить ее домой, в Сызрань. Черт с ними, с экзаменами… Все равно завалит.

— Коленька! — с нежной улыбкой говорит наконец Надя.

— А хочешь — Олегу морду набью? — тут же пылко предлагает Коля. — Я это тоже могу. Запросто. Я только решил у тебя сначала спросить… А вдруг ты — против?

— Я… Я не против. Только все равно не надо.

— Почему не надо?

— Ну… Он же болен.

— Он выздоровел.

— Возможно, это только ремиссия. И вообще… Не надо никому морду бить, уши драть. Пусть живут. Я просто подам на развод. Думаю, теперь Олег не будет против. И у него есть женщина, которая станет за ним ухаживать, если что. Она ведь будет за ним ухаживать?

— Будет. Она хорошая девка. Только дура…

— Просто она очень молодая. Я в ее возрасте… Боже мой, я в ее возрасте была такая глупая! И такая счастливая! — Надя принимается плакать, стыдясь своих слез, но не в силах удержать их.

— Надь! Не надо, а?

— Не могу… Просто… Понимаешь, все это… И Сережа! А когда мне было семнадцать лет, я и знать не знала… И я думала, что у меня непременно родится девочка. Мне девочку хотелось. Но до Сережи оставалось еще так много лет тогда, когда мне было семнадцать…

— Я помню. На первом курсе. Я тогда в тебя влюбился. Но я был такой чурбан… А ты — лучше всех. Я подойти-то к тебе боялся. И все думал: а не замочить ли мне Олега? Но это не всерьез. Мы же вроде как дружили. И мне казалось — он лучше меня. Достойнее. Он все-таки москвич… А я — из общаги…

— Коленька!

— Хорошо, что я квартиру купил до кризиса. После мне бы уже не собрать столько денег.

— Коля!

— Здесь не место для таких разговоров, да? Но я давно хотел тебе сказать… Понимаешь, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Теперь я точно знаю, что Олег — говно, и ты это знаешь. Поэтому — давай поженимся, а? Не умирать же теперь тебе самой из-за всего случившегося. Разводись скорее, выходи за меня замуж. Я понимаю, что ты горюешь о Сереже, мне очень жалко его, я понимаю и всегда буду тебя понимать… Но нельзя же всю оставшуюся жизнь на это потратить!

— Коля, подожди…

— Я уже ждал.

— Еще подожди.

— Сколько?

— Полгода. Я разведусь с Олегом. Я постараюсь примириться со всем, что случилось. Правда, я постараюсь… Я сильная.

— Я знаю. Ладно, я подожду. А Светланке скажу, пусть катится к своему Олегу или домой, но у меня она жить больше не будет… Для нее же так лучше.

— Не обижай ее.

— Не буду. Просто выгоню. Она взрослая. Выживет.

— Коля!

— Ну, ладно, ладно… Я дам ей время на размышление.

* * *

Квартира Говоровых.