Рена и потерянная принцесса

— А еще говорила, что мы должны все делать вместе, — недовольно проворчал Тайрон.

— Когда дело касается защиты! А я пыталась отыскать свою подругу! — не сдавалась Рена.

Коннор во время их перепалки не произнес ни слова. Он задумчиво глядел под ноги, будто изучал россыпь мелких серых камешков.

— Ладно. Что сделано, то сделано, — примирительно сказал Тайрон. — Толку от пререканий мало. — Он взлохматил густую копну волос. — Но что нам делать теперь? Войти в город под видом подмастерий, ищущих работу, после всего случившегося наверняка не удастся. — Тайрон помрачнел.

Он пытался скрыть досаду или вовсе перестать сердиться на эту своенравную девчонку, но не мог сладить с раздражением. Рена почувствовала это по дрожи в голосе Тайрона и притихла. Она покорно семенила за быстро идущим Тайроном. Коннор тоже хранил молчание.

Рена и сердилась на Тайрона, и стыдилась своего поступка, понимая, как подвела друзей. Молча поспешая за мальчиками, она все еще продолжала спор про себя. «Нас все равно бы обнаружили! Разве нет? И потом откуда мне было знать, что все получится? Это же было всего-навсего темное озеро, а не прозрачный кристалл!»

Но ее собственная встревоженная совесть продолжала повторять: мы попали в беду. И все это из-за тебя!

Они так и шли молча. Тени стали плотнее и вытянулись, сливаясь одна с другой. Наконец Коннор отыскал хорошо скрытое ущелье и предложил устроить здесь привал. Тайрон внимательно обошел все вокруг и успокоился только после того, как убедился, что они не оставили никаких следов.

Ели они тоже молча. На душе у Рены было тяжело. Коннор оставался все таким же ровным и вежливым. Только больше уже не шутил и не улыбался. А Тайрон хмурился, не глядел в глаза и обращался к Рене только по необходимости, коротко бросая несколько отрывистых слов. Когда Коннор спрятал в сумку остатки сухого печенья и мальчики обменялись короткими выразительными взглядами, Рена, заметившая это, не выдержала.

— И пожалуйста! — вскипела она. — Хотите поговорить наедине, тайком от меня? Не навязываюсь. Пойду погуляю. И не беспокойтесь, следов не оставлю, — и добавила холодно: — Если вы еще мне доверяете.

Рена вскочила и направилась к выходу из пещерки. Уже снаружи она услышала слова Коннора:

— Пусть остынет.

И Рена решительно зашагала прочь.

Постепенно она сбавила шаг. В сумерках можно было споткнуться о камень, свалиться в расселину. Спускающаяся тьма заволакивала окрестные холмы. Теперь, съеденные вечерним туманом, они казались обломками громадных валунов, разбросанных по долине тут и там гигантской рукой великана. Рена опасливо оглядывалась по сторонам, высматривая крадущихся квакваков или затаившихся хищников, которые, казалось, подстерегали ее на каждом шагу. Но кровожадным зверям мало проку от маленькой девочки, а квакваки, надеялась Рена, во тьме без факелов вряд ли ее разглядят.

И все же она приостановилась. Кроме всего прочего, Рена боялась заблудиться, потеряться среди окутанных мраком холмов. Она оглянулась и удостоверилась, что может еще видеть очертания холма, в расселине которого они нашли убежище.

Крупные камни, попадавшиеся ей по дороге, казались странными. Их пронизывали длинные извилистые разноцветные полосы, высверкивали в полутьме блестящие вкрапления. Но главное, чуть ли не каждый камень был отполирован и словно вытесан человеческой рукой. Она дотронулась до одной длинной плоской плиты, которая вполне могла быть осколком какой-то стены.

«Коннор прав, — подумала она. — Мне и впрямь нужно немного остыть. Ладно. Если Тайрон тоже уже остыл, может, он расскажет мне что-нибудь об этой стране».

Она повернула обратно. Ей хотелось есть и пить.

— О-ох, опять это ненавистное овсяное печенье, — пробормотала Рена. — Отвратительная клейкая рисовая каша в приютской столовой и то покажется объедением. Даже жидкий супчик, что готовила Занна, когда ее отправляли на кухню, лучше этой сухомятки…

Жидкий… Это слово напомнило ей о жажде. И тут она услышала журчание ручья, которого до сих пор не замечала. Еще раз оглянувшись на их холм и приметив направление, Рена осторожно двинулась на стеклянный звук бегущей воды.

Ручей она нашла довольно быстро и опустилась на колени, чтобы зачерпнуть воды. Поднеся плещущуюся в лодочке ладоней прохладную воду ко рту, Рена вдруг почувствовала странную дрожь. Это ощущение было похоже на то, что она испытывала, вглядываясь в хрустальный кристалл или пытаясь обнаружить невидимые знаки-лилии в пещерах. Только сейчас вместе с дрожью ее охватила неясная тревога. В другое время это ее насторожило бы. Но сейчас Рена слишком была занята мыслями о ссоре с мальчиками, о своей вине перед ними и, может быть, в конце концов перед Тесс.

Она с громким хлюпаньем втянула воду и снова опустила ладони в ручей. Вода имела странный привкус ржавого железа. Но жажда была такой сильной, что Рена выпила еще. Третьего глотка, отдающего холодным железом, она делать не стала.