Читаем Ренегат полностью

Ренегат

– Ложь! – повторил он. – Зумото не знает русского народа, он никогда не видал его и должен молчать, а не кидать обвинения только потому, что он подхватил где-то какую-то презренную болтовню. Нет на всем земном шаре другого народа, в котором было бы столько идеально-превосходных качеств, как в русских. Это великий девственный народ с душой чистой, как у дитяти. Русским доступны такие идеалы, которые недостижимы ни для кого другого. Русские добродушны, ленивы, покорны судьбе, русские, наконец, разрознены и в силу некоторых особых обстоятельств лишены возможности любить свою родину и заботиться всеми силами своей души и ума о ее пользе, но все это только временное, наносное; близко то время, когда весь мир увидит великий русский народ в его настоящем свете…

– Я нисколько не сомневаюсь, почтенный Тадзимано, – перебил старика Кацура, – что вы правы, возражая уважаемому Зумото; что до меня касается, то я относительно русских держусь такого же мнения, как и вы… Я уважаю русских, но что поделать, если судьба ставит нас и их противниками…

– Я стар и слаб, граф, – проговорил Тадзимано, – и, кроме того, вижу, что мое присутствие здесь бесполезно; как милости, прошу разрешения удалиться…

Настало неловкое молчание, сменившееся шумом. Тадзимано воспользовался им и тихо прошел к выходу. Там он приостановился. Шум уже стих, и неукротимый Зумото с отчаянной жестикуляцией читал следующее стихотворение, которое после приписывалось вдохновению самого тенпо.

Поднялася буря с Урала, —Поднялся орел от востока, —Захватил всю Сибирь вплоть до моря…Не напился Сибири реками,Проглотил и Маньчжурию тоже…И, все ширясь, орел этот дикийС каждым годом на нас наступает,Надругаться желая над миром…Как ни страстно желали мы мира,Не смогли просидеть, сложа руки…Развевайтесь, знамена микадо!Дух воинственный, вспыхни в народе!Вспомни ты, как коварно был отнятСамурайскою залитый кровьюЛяодунский у нас полуостров…Незабвенная это обида, —В десять лет мы ее не забыли,В сотни лет мы ее не забудем…Сахалин, где рычанье медведя,В старину был японской землею…Зависть русская так протянулась,Как в Сибири теченье Амура!Сколько снега в сибирских равнинах,Столько зависти в сердце России!В шестьдесят раз обширней Ниппона,Говорят нам, российское царство!Ну а сколько в нем тундр и пустыней?..Население – вчетверо больше!..Да не вчетверо ль больше и розни:Шесть десятков племен разнородных!..Истощилась казна казначейства,И народ беден телом и духом…Нас пугают, как встарь, казаками,Но от них лишь одно вспоминанье…Как ничтожна России эскадра,Как ничтожны твердыни Артура…Укрепленные кровью народа,Гордо режет прозрачные водыГордость Ниппона, флот наш могучий…В каждой мине и в каждом снарядеСкрыт дух нации, дух патриотов…Пред лучом восходящего солнцаЛедяная эскадра РоссииВся растает… О, братья, вставайте!..Наступила пора для расплаты.На высотах седого УралаВодрузите Японии знамя!..

17. Решенный вопрос

Страшно взволнованный, вышел Тадзимано из павильона. До самой последней минуты он ждал, что мнение Кодамы возьмет верх и войны с Россией не будет. Из слов Кацуры он ясно увидал, что разрыв с великим северным колоссом неизбежен, что собрание примет решение именно в этом смысле.

Перейти на страницу: