Ренн-ле-Шато и тайна проклятого золота

Но все же, зачем «чужеземец Жан Орт» посещал Ренн-ле-Шато? Скорее всего, в силу неких причин делового (но не дружеского и тем более не военного) характера. Визиты экс-эрцгерцога приходятся на те годы, когда Соньер занимается реставрацией храма — и находит в нем некие ценные вещи. Без сомнения. Жан Орт просто-напросто был покупателем; аббат интересовал его лишь с той точки зрения, что у него можно было приобрести драгоценные предметы, найденные в церкви. Но тогда нужно предположить, что это были предметы, так или иначе связанные с Австрией. Конечно, о природе сокровищ нам ничего не известно. Возможно, это были драгоценности: ходил слух, что аббат нашел в храме чью-то корону. Была ли это корона королей Франции — или имперская корона, когда-то принадлежавшая Габсбургам? Почему бы и нет? Сокровище, найденное кюре Ренн-ле-Шато, было спрятано в церкви аббатом Бигу перед его эмиграцией в Испанию. Следовательно, это могли быть какие-либо ценности, принадлежавшие семейству д’Отпулей, о которых известно то, что они поддерживали отношения с Австрией. Если, конечно, в храме были найдены ценности: вполне возможно, что в тайнике могли находиться важные документы, необходимые австрийскому семейству. Отсутствие точных данных порождает неистовые домыслы, вплоть до того, что в тайнике хранилась драгоценная чаша, чуть ли не Святой Грааль! Истина в том, что никто никогда не видел находки Соньера, а сам он остерегался говорить о ней кому-либо, за исключением, конечно, тех, кому он мог ее продать. Одним из таких людей стал Жан Орт, чьи действия положили начало обогащению аббата Соньера.

Без сомнения, тень эрцгерцога в этом деле весьма ощутима…

«Тень» седьмая: «хранители секрета» д’Отпули и осквернение кладбища

В ходе реставрации храма Беранже Соньер сделал некое открытие. Возможно, это была случайность, хотя многое указывает на то, что Соньер давно знал о том, что же он ищет. Впрочем, это неважно. Если это были предметы, спрятанные аббатом Бигу во время Революции, аббат Соньер имел полное право извлечь их из тайника. Другой вопрос, имел ли он право продавать их ради личной выгоды. В оправдание священника можно заметить, что его деньги шли на постройку храма и зданий, которые предназначались не только для его личного пользования, но и для устройства дома для священников, вышедших на пенсию (что, разумеется, произошло бы и с ним самим). Когда епископ обвинит его в растрате, в защиту Соньер выдвинет именно эти человеколюбивые намерения и замыслы. Тем не менее, монсеньор не станет закрывать глаза на значительное расхождение между суммами, истраченными аббатом, и его скромными доходами.

Гораздо более серьезным проступком, на наш взгляд, является осквернение могил, произведенное аббатом на приходском кладбище. Это бесспорный факт, подтвержденный петициями, посылаемыми префекту департамента Од: Беранже Соньер проводит ночи, переворачивая кладбище верх дном и оскверняя могилы, не говоря уже о том, что он зачем-то стирает надписи на могильной плите маркизы д'Отпуль. Это не легенда или сплетни недоброжелателей: это действительность, что, разумеется, вызывает вопрос не только о морально-этической стороне такого поступка (надо признать, что моральные критерии Соньера были довольно эластичными), но и о причинах, побудивших священнослужителя действовать таким странным образом. Без сомнения. Соньер знал, что он ищет, и хотел найти это любой ценой.

Точка зрения, разделяемая сегодня многими из тех, кто пытается объективно решить этот вопрос, заключается в том, что аббат нашел во внутренних покоях храма гробницы древних сеньоров Ренна: плоды своих находок он продал, что и послужило его внезапному обогащению. Некоторые из найденных им драгоценностей священник подарил нескольким людям, в частности Мари Денарно, однако то, что он нашел на кладбище, аббат продать не осмелился.

Тем не менее, все не так просто, как кажется на первый взгляд. То упорство, которое Соньер употребил на то, чтобы раскопать могилу маркизы д'Отпуль и стереть надписи, невольно притягивает к себе внимание. Вряд ли такое поведение служителя культа можно считать нормальным и не выходящим за рамки разумного. Поэтому стоит задуматься о том, чем оно могло быть вызвано — точнее, что могла значить для Соньера эта гробница, которая, на наш взгляд, является ключом к разгадке «тайны Ренн-ле-Шато».