В отличие от других мастерских натурщики, позировавшие у Глейра, не были обнажёнными. Глейр считал, что они должны оставаться в кальсонах. Среди учеников было несколько женщин, и одна из них, англичанка, потребовала у мэтра, чтобы натурщик снял кальсоны. Если верить рассказам, она уточнила, что знает, что он там прячет, потому что у неё был любовник. Однако этот аргумент не переубедил Глейра. «Но я хотел бы сохранить клиентуру предместья Сен-Жермен», — якобы ответил он. Надо признать, что клиентура особенно не осаждала мастерскую Глейра. Та находилась «в дальнем конце двора, куда выходили обветшалые окна различных мастерских, среди которых принадлежащая Глейру была самой просторной и самой грязной. От тридцати до сорока академических художников собирались там каждый день, за исключением субботы, когда в мастерской проводилась уборка, правда, не особо тщательная, и воскресенья. Одна неделя посвящалась работе над этюдом, когда позировал натурщик, следующую неделю писали натурщицу. Такая последовательность соблюдалась в течение всего года. Мастерская была обставлена исключительно просто: печь, помост для моделей, несколько табуреток и ящиков, 50 низких и прочных стульев, мольберты, чёрные доски и ничего больше. Все стены были покрыты эскизами, карикатурами, написанными углём и мелом: многоцветная пестрота создавала очень красочный эффект».
Подтверждением уверенности Глейра в том, что модели должны всегда выглядеть пристойно, явился визит в его мастерскую посла Нидерландов, чья дочь захотела обучаться живописи. Можно ли было вообразить обнажённого натурщика перед дочерью и женой дипломата? «Ученица из страны Рембрандта и Рубенса, какая честь для мастерской!» Глейр, швейцарец из кантона Во, произносил всё это очень забавно, с ужасным акцентом.
Хотя ученики часто посмеивались над швейцарским акцентом Глейра, никто не ставил под сомнение его мастерство. Его картина
В мастерской молодой Огюст Ренуар стал предметом насмешек: как с момента своего появления в ноябре 1861 года он носил белую рабочую блузу, тогда как большинство учеников были одеты в пиджаки из чёрного бархата. Живописец не должен был выглядеть как ремесленник-декоратор.
День за днём Ренуар покорно и пунктуально выполняет упражнения, даваемые учителем. Чтобы подготовить учеников к поступлению в Школу изящных искусств, мэтр предлагает им работать по мотивам классических сюжетов из Античности или Священного Писания. Он также требует, чтобы они снова и снова рисовали и гипсовые копии, и живых моделей.
Чтобы удовлетворить требования мэтра, Ренуар нарисовал обнажённого натурщика очень условно, каким он выглядел на первый взгляд. Это «тело цвета карамели, возникающее на аспидно-чёрном, как ночь, фоне, с отражённым светом на плече и страдальческим выражением лица, какое бывает при спазмах желудка». Глейр начал было хвалить ученика, затем снова внимательно посмотрел на изображённую фигуру — и взорвался от гнева. «Вы… Вы издеваетесь над всеми!» И это был Ренуар, очень старательный ученик, которого Глейр иногда приглашал к себе на улицу Бак, 96, и для которого он добился разрешения на посещение зала эстампов Императорской библиотеки. Не является ли он менее послушным, чем кажется? В другой раз во время очередного понедельничного визита, когда мэтр переходил от одного мольберта к другому, делая замечания, указывая на ошибки, он остановился перед одним из эскизов Огюста: «Молодой человек, Вы очень способный, талантливый, но, по-видимому, Вы пишете для забавы». Ответ Ренуара последовал незамедлительно: «Это очевидно; если бы это меня не забавляло, я бы не писал!»
Но работа в своё удовольствие вовсе не мешала добиваться успеха. В апреле 1862 года 80 молодых художников были приняты в Школу изящных искусств. Ренуар был 68-м в списке принятых. Студенческий билет Императорской школы изящных искусств, вручённый ему, был под номером 3325. В этом же месяце он занял пятое место из восьми среди тех, кто прошёл конкурс перспективы. Этюд
В октябре, ноябре и декабре 1862 года Ренуар был занят военными обязанностями. 31Вернувшись в мастерскую Глейра, он встретил там новых учеников — Альфреда Сислея, появившегося в октябре, и Фредерика Базиля, приступившего к занятиям месяцем позже.