Репетиция (СИ)

Он откинулся на спинку кресла, повертелся в нем вправо-влево, и снова опустил руку на колено Джиллиан, стараясь протиснуть ее между сомкнутых бедер. И ведь пролез, несмотря на все усилия — не пустить. Просочившись, поглаживал ногу большим пальцем, с несильным нажимом, цепляясь ногтем за чулок. Видимо, Кэл наткнулся на какую-то особо чувствительную точку, о существовании которой Джиллиан не подозревала. И теперь она, несмотря на нелепость ситуации, напрягшись, как струна, с застывшей на лице вымученной улыбкой прислушивалась к себе. Джилл, к своему ужасу ощутила, что воспламеняется, по телу забегали игольчатые мурашки, захотелось привстать на стуле и широко развести бедра. От пальца Лайтмана расходились теплые волны, постепенно охватывая все тело. Так разбегаются круги по воде от брошенного в нее камня. Сначала четко очерченные, а чем далее от центра, тем более плавные и мягкие, сходящие на нет в самых труднодоступных уголках. Джиллиан нервным движением поправила волосы. Проглотила застрявший в горле стон, испуганная желанием, выходящим за грань ее понимания. Желанием ощутить руку Лайтмана намного выше и глубже. Там где смыкаются ее бедра, и кружевная полосочка трусиков медленно, но верно намокает от жаркой влаги несвоевременного возбуждения. Джилл подавила стремление соскочить со стула и тем самым признать свое поражение. Нет, такого удовольствия она Лайтману не доставит. Женщина резко развернулась, поворачиваясь спиной к Кэлу, и наклонилась, собирая с пола упавшие бумажки, спрятав от всех заалевшее лицо и подозрительный блеск в глазах.

Похотливая ладонь соскользнула, а рука повисла вдоль тела не ожидавшего такой развязки Кэла.

Обстановку разрядил легкий стук в дверь, и в сопровождении Торрес в кабинет вошла молодая женщина очень эффектной внешности.

— А вот и наша жена, — протянул Лайтман с гадливой ухмылкой, не сводя с нее цепкого, как крючок, взгляда.— Продолжим, — он взлетел со своего кресла и, сунув руки в карманы, прошелся вдоль окна, останавливаясь около Маршала, изогнулся в пояснице, чуть ли не втыкаясь носом мужчине в лицо. Глаза Маршала испуганно забегали по сторонам и замерли на Джиллиан, он словно искал у нее защиты от неожиданного натиска.

Кэл жмурясь и дергая уголком рта, рассматривал мужчину, как подопытную крысу, разве что не просунул ему пальцы в уши, проверяя, все ли там в порядке. Так же внезапно Лайтман отступил, крутнулся на каблуках и, делая вид, что не замечает стоящих чуть поодаль Рию и нервно моргающую жену банкира, вернулся на место. Повторил:

— Продолжим.

Джиллиан не поняла, к чему имело отношение это утверждение. То ли к прерванной беседе, то ли к ее коленям. Лапа Кэла снова по-хозяйски устроилась у нее между бедер. Джилл уже отчаялась, осознавая, что прекратить эти домогательства она не в силах. Ее не спасет и удвоившееся число свидетелей.

Интересно, где Лайтман научился таким приемам? Фостер поджала губы. В памяти всплыло имя «Валовски». Пару дней назад она случайно подсмотрела, как эти двое в прямом смысле слова обжимались около полицейского участка. Более мерзкой сцены с участием Кэла она не видела. Джилл стало обидно и противно. Около получаса она кружила на машине, уговаривая и успокаивая себя, прежде чем смогла вернуться к работе. Получив выговор от Кэла, недоумевающего, где ее столько времени носило, когда дорога занимает не более десяти минут. Она не могла признаться ему, что детектив ей более чем неприятна. Ядовитые уколы ревности пронзали ее тело всякий раз, когда Джиллиан встречала их вместе. А Шерон и не скрывала своего женского интереса к Лайтману, смотрела на него томным с поволокой взглядом. Заманивая? Или уже считая его своей добычей?

Валовски не была похожа на случайных подружек Кэла, к которым Джилл относилась с долей иронии. Они мелькали подобно столбам за окнами мчащейся по шоссе машины. Быстро появлялись и той же скоростью исчезали, не занимая никакого места в жизни Лайтмана.

А вот Валовски? Где он был прошлым вечером, когда она несколько раз пыталась поговорить с ним по телефону? Вместо ответа Кэл невежливо сбрасывал ее вызовы и не перезвонил позже. И такое пренебрежение с его стороны случилось первый раз за время их дружбы.