Replay

Всеволод идёт первым. Даже в обыденных шагах проявляя осязаемую жесткость. Этим ощущением, рядом с ним, пропитано всё: воздух кажется тяжелее; мысли наполняются сумятицей, бредом, предстающим в виде гениальных идей. Насупившись, смотрю ему в след, смутно понимая, что делать мне. Отдыхать. Вроде так он выразился ранее. Илона, изворачиваясь, прошмыгивает мимо меня, бросая в сторону вновь прибывшего ключи от автомобиля, сопровождая жест мягким, точно бархатным голосом, выводящим просьбу:

– Зайка, глянь, что у меня с левым поворотником. Совсем не хочет включаться.

Поджимаю губы, давясь от смеха, встречаясь взглядом с Кириллом, ведущим себя практически идентично. Взгляд исподлобья, брошенный на нас виновником происходящего, остужает ушатом холодной воды, да вместо испуга, я растягиваю на губах злорадную улыбку, отвечающую на предшествующее оскорбление.

Стук каблучков за спиной затихает. Дверь захлопывается.

– Кристина Владимировна, – подлетает ко мне Кирилл, скалящийся во все тридцать два. Подхватывает под локоть, буквально утаскивая в сторону, с любезным: – Можно я вас провожу?

– Да уж извольте, Кирилл Леонидович, – фыркаю, смеясь, разворачиваясь в сторону правого угла дома, слыша позади себя дерзкое:

– Ты её ещё трахни, на радость Бажена. Хотя, сомневаюсь, что он обратит на это внимание, удовлетворяя в ближайшие пару часов потребности Ильки.

Резко меняясь в лице, бросаю злой взгляд на Кирилла, буквально утягивающего меня за собой. Не позволяя обернуться и ответить хаму что-то не менее резкое.

– Не кипишуй, – произносит с улыбкой, точно подбадривая в наращивании скорости шага.

– Кир, – одергиваю после того, как мы скрываемся за углом. – Да что он себе возомнил?

Губы дрожат. Взгляд, наверняка, метает молнии. Дыхание сбито возросшим негодованием. Обхватываю себя руками, устремляясь вперёд. Не позволяя эмоциям взять верх, развернуться и высказать этому недоумку всё, что я думаю о её поведении.

– Да постой ты, – догоняет блондин. – Вот же свалилась на мою голову… Илона стресёт с него денег, да исчезнет на месяц-два. Забей. Это стандартная схема.

– А присказка твоего друга про удовлетворение? – выкрикиваю, запуская скрученным полотенцем в его сторону. Ловит на лету, машинально меняясь в лице. Убирая из взгляда наигранное добродушие. Подходит вплотную, протягивая мне полотенце. Уточняя с серьезным выражением лица. Точно лис, слегка прищуривший глаза:

– Детка, а разве тебе не плевать на это? Не припомню ярко выраженных чувств с твоей стороны.

– Да пошёл ты, – цежу сквозь зубы, наращиваю расстояние меж нами, быстрыми шагами в сторону бассейна, край которого виднеется у противоположного угла дома.

– Не смей к нему соваться сейчас, – одёргивает звонко. – Ничего хорошего этим ты не добьёшься.

Раздеваюсь на ходу, бросая одежду с полотенцем на подстриженный газон. Едва касаясь ступнями кафеля, ныряю с бортика, не задумываясь о глубине бассейна. Разрезая руками водную гладь, уходя под воду более чем на полтора метра. Вода приятно охлаждает тело, не способствуя успокоению мыслей. Всплываю на свет, вдохнув воздуха, вновь опускаясь в желанную тьму. Скрыться от всех. Спрятать эмоции. Смыть, растворив в многотонной воде.

Мне не всё-равно? С кем он. Чем занят. Почему это столь задевает? Зацепило, что рядом она? Её смех в глазах. На меня. На него же взгляд собственницы. Твою мать! Я ревную?! Нет. Злюсь! Пребываю в ярости, разъедающей мысли. Застилающей глаза пеленой. Ведь она… Как он смеет?!

Кислорода не хватает. Шум в висках нарастает, провоцируя всплыть. Зажмуриваясь, оставляю попытки удержаться на глубине, ощущая, как тело выталкивает к поверхности. Солнечный свет по глазам. И не понятно, что стекает по линии щёк, пропущенная через фильтр вода или всё-таки, бегущие от досады слёзы. Челюсть сводит от напряжения и попытка самой себе улыбнуться терпит фиаско. Доплываю до бортика, подтягиваясь на руках. Рядом, на траве, прыгает, пытаясь что-то найти, небольшая серая птичка. Бестолково копошиться в короткой траве, будто, как и я, пытаясь занять себя чем-то стоящим. Присаживаюсь на бортик, осматриваясь. Здесь совсем нет цветов. Зелень. Её обилие в многоуровневой посадке. Возвышения, уходящие к забору, оплетенному вьющимся плющом.

Всё не так уж и плохо. Знать бы ещё, зачем двигаться и куда… Распускаю волосы, падающие грузом на плечи. Поднимаюсь, двигаясь точно на автомате, подбирая разбросанные вещи. Футболка на мокрое тело, шорты с полотенцем, зажатые в кулаке. Иду, не задумываясь о маршруте. Не встречая на своём пути тех, кто способен скорректировать его или изменить. Темные шторы на небольшом окне перед стеклянной, выпуклой стеной, оснащенной дверью. Останавливаюсь, задрав голову вверх, вглядываясь в небольшой просвет. Даже если встать на приступок, я не увижу того, что происходит внутри. Не услышу. Створка плотно закрыта. А стеклянная дверь в пяти метрах, точно нарочно выдаётся вперед, маня воспользоваться для входа именно ей, а не парадной.