Репортаж из морга

– Э-э-э, шеф, что это за большой комок посреди кишечника?

– Комок? Это не очень анатомический термин. Не придумали ничего лучше?

Действительно, среди кишечных петель я различаю твердую массу.

Матка? Есть только один способ проверить – надрезать.

Как только я надавливаю на нее лезвием, появляется крошечный плод. Идеально сложенное маленькое существо. Целый. Потом второй, наконец третий.

Многоплодная беременность, прерванная внезапной смертью матери. Остальная часть вскрытия ничего не дает.

Очевидно, жертва подверглась массивному раздавливанию всей грудной клетки и живота. Поскольку она была найдена на дороге, я пытаюсь представить себе гигантские шины, способные вызвать подобные травмы. Должно быть, сельскохозяйственная машина. Под давлением сердце и легкие были вытеснены из тела, а содержимое грудной клетки переместилось наверх. Чавк…

После удаления кишечника я быстро извлекаю внутренности, и органы один за другим оказываются на подносе. У меня остается только пустая туша.

– Шеф, ни капли крови…

– Да, это досадно.

– И правда, как же без крови? Это уже не вскрытие…

– Ты прав, вскрытие – это как когда готовят рагу, должна быть кровь! Или получается не взаправду!

– Как же мы поступим?

– Возьмем печень. Она целая, и в ней полно крови, нам подойдет.

– А если нет, будем запекать?

– Нет, тогда получится слишком сухо. Тушка слишком маленькая. А вот с печенью и грибами можно сделать рагу.

– Нет, без грибов, я не ем грибы!

– Отдашь их мне!

– Ладно, ребята, сделаем рагу. Маме понравится. Подержите-ка вот так.

– Ну что, дети, я правильно сделала, что принесла папе работу? Хорошо, что я купила кролика, да?

– Да, и мы втроем с папой провели вскрытие.

– Только это оказался не кролик, а крольчиха. И у нее три крольчонка в животе.

– Пап, мне надоело играть в судмедэксперта. Давайте есть мороженое!

– Ладно, а потом сделаем рагу. Идет?

И у судмедэкспертов есть семейная жизнь…

Королевский размер

Обычно прибытие фургона для перевозки тел к площадке перед входом в морг университетской больницы происходит без особой шумихи. По крайней мере, так задумано. Вход со двора, вдали от потока машин, ведет прямиком на второй подвальный этаж, где располагается институт судебной медицины. Однако напротив возвышается одиннадцатиэтажное здание больницы, царствующее над этим городским пейзажем. Из десятков палат открывается вид с высоты птичьего полета, немного ограниченный оконными блокираторами, на прибывающих к нам и покидающих… Навсегда.

И в этот февральский день 2019 года у окон толпятся пациенты, завороженные необычной сценой.

Сотрудники предупредили меня всего несколько минут назад. Я едва успеваю пробежать длинный коридор, пройти через охраняемые двери и выйти на площадку. Черный фургон для перевозки тел припаркован задом к дверям, его двери широко открыты. На земле – громоздкий черный мешок для трупов на груде скрученных металлических трубок. Два санитара, тощие как спички, объясняют: «Когда мы вытащили носилки, они погнулись».

Парень слишком тяжелый. Взвешивание подтвердит: 214 кг. Мой личный рекорд.

Но сейчас нужно придумать, как его занести внутрь, пока верхние этажи не встревожились по-настоящему.

Мы усилили нашу команду сотрудниками службы охраны и привлекли все свободные руки; теперь нам удается поднять носилки, поддерживающие тело, и положить его на тележку, более прочную, чем у службы перевозки.

Когда мы закончили, один из сопровождающих, прибывших из Ньора, говорит мне: «Он был в квартире на втором этаже, лежал на полу. Поднять его было невозможно. Вместе со спасателями мы просунули под него носилки. Потом пришлось спускать его по лестнице. Мы несли его вдесятером, и, поверьте, едва справились».

Пока перевозчики убирают с носилок мусор, тележку вталкивают внутрь здания для дальнейших процедур, а именно для судебно-медицинской экспертизы по всей форме, в соответствии с запросом прокурора Ньора.

Когда тело находят спасатели, всегда остаются сомнения относительно причин смерти.

Тревогу подняли соседи: 34-летний мужчина, несмотря на инвалидность из-за патологического ожирения, никогда не пропускал ежедневную утреннюю прогулку. Однако накануне он не выходил на улицу и не отвечал на звонки друзей, пришедших справиться о его здоровье.

Спасатели обнаружили тело лежащим на животе, лицо его было при этом залито «странной жидкостью». Поэтому врач скорой помощи, заполнявший бланк констатации смерти, поставил галочку в графе «необходимо судебно-медицинское исследование», поскольку причина смерти вызвала у него подозрения.