Репортаж с петлей на шее. Дневник заключенного перед казнью

24 мая 1940 г. Юлек написал из Хотимержа Ярмиле Прокоповой:

«Дорогая Ярмила, я уже написал Ладе, что Сабину «придержу» для вас. Условия уже знаю и согласен с ними. Я рад, что постепенная оплата устраивает и тебя. Без этого мы теперь не можем существовать. Хуже обстоит дело со сроками. Именно по «хлебным» мотивам мы должны были включиться в иную работу, которая у нас рассчитана до начала июля. Поэтому мы не смогли бы сдать до начала июля рукопись Сабины. Речь, однако, идет, наверно, прежде всего о том, чтобы типография («Палан») гарантировала своевременный набор. В таком случае вопрос мог бы быть как-то решен. Мы бы недели на две выключились из своей теперешней работы и набросились на Сабину. В результате в первых числах июля ты смогла бы получить часть перевода (примерно 7з, т. е. 5–6 листов). А потом мы доделали бы то, что должны, и к концу июля ты получила бы вторую треть, а в первой половине августа – все остальное. Думаю, что в таком случае издание не замедлится вообще, либо, на худой конец, задержится самое большое на несколько дней. Хотя в черновике мы уже перевели кое-что, однако не хочу тебе пока ничего обещать. Этот задел нам потом поможет выполнить план точно в назначенное время. Дело ведь не только в том, чтобы перевод был готов, а в том, чтобы эта работа была выполнена как следует. Сабина этого заслуживает.

Подумай пока о сроках. Я приеду в Прагу, вероятно, в среду. Приду к Ладе и к тебе, так что мы сможем окончательно договориться лично.

А пока сердечнейший привет от Густы и от Юлы».

От «Чина» Юлек получил еще один перевод: книгу профессора Г. Нельсона «Искусство спать». В чешском издании в качестве переводчика фигурирую я, но книжку эту большей частью перевел Юлек. Так же как и книжку Никличка «Чудеса на каждом шагу», Юлек и перевод Нельсона отредактировал по-своему: включил вместо немецких стихи чешских поэтов: Отокара Бржезины, Антонина Совы, Иржи Волкера, Витезслава Незвала, Яна Неруды.

С 4 мая отец Фучика лежал в Пльзеньской больнице. Нас поражало, как в течение многих месяцев он стойко переносил мучительные боли. В конце мая Юлек по пути в Прагу навестил его. Больной был в хорошем настроении. Отец лежал в палате с несколькими другими больными, пораженными тем же недугом – диабетом и гангреной. У одного ампутировали ногу. Но отец Юлека твердо верил, что ногу не потеряет. Лечивший его врач был не столь оптимистически настроен. Юлек собирался в Праге порасспросить о болезни отца нашего товарища и друга доктора Милоша Недведа. Он написал мне из Праги об этом 28 мая 1940 г.: