Репортажи из-под-валов. Альтернативная история неофициальной культуры в 1970-х и 1980-х годах в СССР глазами иностранных журналистов, дополненная инт

15 и 29 сентября состоялись нынче хорошо известные московские «выставки неофициального искусства на открытом воздухе». Первая из них, организованная на пустыре на улице Островитянова в Беляево, являлась больше демонстративной акцией нонконформистов, призванной привлечь внимание как советских властей, так и мировой общественности к ситуации в изобразительном искусстве в СССР, где право показывать свои произведения публике имели только одобренные властью художники, чем выставкой в прямом смысле этого слова. Вторая, не менее акционистская, но уже разрешенная однодневная выставка прошла при огромном стечении зрителей в парке Измайлово. Обе выставки и многочисленные реперкуссии вокруг них вызвали лавину публикаций в западной и даже какие-то заметки в советской прессе.

Чтобы избежать бесконечных повторов, я постарался объединить все заметки и статьи в две группы, где повторяющиеся материалы сведены к минимуму.

О выставке 15 сентября в Беляево:

Очевидно, одной из первых (среди которых и программа «Радио Свобода», где выставку обсуждали писатель Анатолий Кузнецов и искусствовед Игорь Голомшток), уже 16 сентября отреагировала на событие газета Süddeutsche Zeitung, опубликовав емкий, подробный и иронический обзор Рудольфа Химелли[31] под едким названием «Социалистический реализм на окраине Москвы: редкий опыт художественной демонстрации и ее открытое подавление». Статья демонстрирует прекрасное знание корреспондентом общей ситуации в искусстве СССР и конкретных участников события с изложением таких подробностей, которые позднее будут всегда опускаться в других источниках. Не буду перечислять здесь имена и общий контекст жизни неофициальных художников с предысторией акции, которые хорошо известны. Но из подробного рассказа Химелли о «неудавшемся московском сецессионе» следует, что первоначальный настрой обеих сторон был относительно мирным и зрители, смеясь, сначала воспринимали происходящее как перформанс. Однако все изменилось, когда у художников стали вырывать работы и бросать в грузовики с землей и саженцами. И вот уже «первых сопротивляющихся тащат к ожидающим милицейским машинам и увозят… Удары „ударников соцтруда“ попали в живот корреспонденту AP Линн, сотрудникам New York Times (в т. ч. Кристоферу Рену) и американской телекомпании ABC[32]». Химелли сразу же отметил, что московский сецессион не стал бы художественным событием, поскольку художники принесли работы среднего качества, осознавая возможные последствия. Однако «сенсацию вызвали необоснованно жесткие действия властей». Далее обозреватель живописал собравшуюся публику: «В окнах и на балконах [окружающих домов] больше нет свободных мест… Толпа растет. Привлеченные происходящим, зрители приходят из близлежащих жилых домов, откуда нет прямого обзора. На следующей остановке случайные пассажиры выходят из автобусов и тоже присоединяются к зрителям. …Поливальная машина снова поворачивается и плоско, как водомет, обрушивает свои струи на человеческую стену. Струи льются на художников и обывателей, на советских граждан и иностранцев, обладающих дипломатической неприкосновенностью, а заодно и на известного коллекционера русского искусства, московского грека Костаки…» И заканчивает Химелли свой красочный обзор такой соцартовской картинкой: «На осеннем поле, которое должно было стать выставочным пространством, а затем парком, осталась только конструкция, сделанная руками человека. Жалкое красное полотнище, растянутое между двумя шестами, призывало: „Все на субботник в воскресенье“».

Еще раз обращу внимание читателя, что сие подробное изложение событий, в котором автор уникальнейшим образом, как по нотам, разрабатывает парадигму освещения западными СМИ этой и последующих выставок неофициальных художников, было написано день в день! Великолепная журналистская работа!