Репутация герцога

Себастьян вернулся наверх, но направился не в кабинет, а в библиотеку. Там над камином висел портрет его прекрасной Шарлотты. Ее синие глаза мерцали даже на полотне. Собранные на макушке каштановые локоны вырвались из заколок, словно взъерошенные своенравным ветерком, когда она остановилась в саду, улыбаясь ему.

Он все еще помнил ее голос, смех, ее прикосновения, как помнил и последние дни, когда ее кожа стала бледной, глаза – печальными, а улыбка превратилась в маску, которая никого не могла обмануть.

Он не мог вспомнить лишь того момента, когда она в последний раз появилась в его снах. Долгими месяцами это происходило каждую ночь, и если бы не Пип, братья и сестра, ему бы не захотелось больше просыпаться. Потом Шарлотта стала появляться реже, но все же большую часть месяца. Когда это прекратилось? И почему в последние пять ночей он грезил о другой женщине?

Он знал, что Шарлотта будет по-прежнему улыбаться ему с портрета, словно хотела, чтобы он и их дочь были счастливы и без нее. Но он не знал, счастье найдет с Жозефиной или беду.

Взяв себя в руки, Себастьян прошел в кабинет и написал короткую записку лорду Белтраму, одному из руководителей государственного архива. Если кто-то и мог найти некоего Джона Райс-Эйбла, то это Белтрам. Прежде чем он позволит сердцу впутаться во что-то, даже совершенно невозможное, его ум хотел выяснить, почему то, что для одного человека было раем, другому показалось отвратительным болотом.

– Я не понимаю. – Кончита застегнула на шее Жозефины жемчужное ожерелье. – Теперь за вами ухаживают два герцога?

– Нет, – Жозефина, последний раз взглянув в зеркало, встала, – официально за мной вообще не ухаживают.

– А неофициально?

Она улыбнулась:

– Я думаю, что один из них хочет жениться на мне, а другой – уложить в постель.

– Жозе… ваше высочество!

– Многообещающая перспектива, правда?

– Я бы так не сказала.

Шагнув к двери, Жозефина обернулась:

– Сказала бы ты или нет, ты моя наперсница, Кончита?

– Конечно, – присела в реверансе горничная.

– Тогда я буду тебе рассказывать, потому что ты должна знать, что происходит. – Она нахмурилась. – И потому что мне больше некому сказать.

– Извините, ваше высочество.

Жозефина не отвечала. Кончита с ней больше десяти лет, она немного фамильярна, но нужно же кому-то довериться.

Однако она не сказала горничной, что Мельбурн целовал ее и хочет сделать это снова сегодня вечером. Если Коста-Хабичуэла потребует от нее жертвы, она ее принесет. Жозефина коснулась пальцами губ и улыбнулась, когда сердце застучало быстрее. Она с удовольствием принесет жертву и сделает это не раз, если потребуется.

Когда она спустилась по лестнице, герцог Хейрек уже ждал в холле.

– Вы самое прекрасное существо на этой земле, – почтительно сказал он, поклонившись.

Он, вероятно, достаточно охотился, чтобы знать.

– Благодарю, ваша светлость. Идемте? Мне не терпится увидеть театр.

Он подсадил Жозефину и Кончиту в свою карету, потом сел сам. Как только дверца захлопнулась, они двинулись.

– Вы посещали театр на Ямайке? – спросил герцог.

– Всякий раз, когда могла. Но последние два года мы были слишком заняты.

– Я сам изголодался по культуре. Театр в Квебеке состоял главным образом из аборигенов, танцующих в оленьих шкурах.

– Тогда, надеюсь, нам обоим понравится. – Жозефина начинала задумываться, обходится ли хоть одна его фраза без упоминания об убитых животных.

– Когда ваш отец возвращается из Шотландии, ваше высочество? Признаюсь, мне не терпится встретиться с королем и приступить к исполнению своих обязанностей.

– Вы их уже исполняете, – ответила она, – вывозя меня в свет. Что касается короля, он хотел, чтобы поездка была краткой, и должен вернуться в Лондон к концу следующей недели.

– Прекрасно. Просто отлично.

– Да. Я скучаю по нему и королеве, к тому же мы должны начать покупать запасы на обратный рейс.

– Надеюсь, на судне найдется каюта для дополнительных пассажиров, – сказал Хейрек с улыбкой. – Я уверен, что несколько англичан захотят начать новую жизнь в… компании настоящего… гм… товарища.

– Да, это про моего отца, – столь же непринужденно ответила она. Яснее не скажешь, иначе Хейреку пришлось бы вытащить из кармана священника.

Он перевел разговор на охоту на лис в Англии и, судя по всему, рассчитывал, что Жозефина будет с интересом его слушать, поскольку сама никогда не участвовала в охоте.

Наконец карета остановилась, и он вышел.

– Я знаю, какой герцог хочет жениться на вас, – прошептала Кончита.

– Ш-ш…

Экипажи запрудили улицу перед театром. Когда в сопровождении Хейрека они вошли внутрь, в фойе и на центральной лестнице было столько народу, что, будь ты принцесса, герцог, рыцарь или богатый торговец, никому и глотка свежего воздуха не доставалось.

Потом перед ней возник проход.

– Сюда, ваше высочество, – подал ей руку герцог Мельбурн.

Жозефина с благодарностью взяла ее, с опозданием заметив стоящего рядом Шарлеманя. Мельбурн, казалось, редко где появлялся один, хотя даже совершенно несведущий человек сразу понимал, кто тут главный.