Reset

Я не заметил, как стал покачиваться в неторопливый вязкий ритм и даже прикрыл глаза от удовольствия. Свет от проигрывателя падал на нас с Марией, и мы улыбались друг другу и этой женщине, связанные в этот миг, казалось, со всем на свете.

Глава 7

Вопреки ночной бессоннице, меня сморило не сразу. Я провалялся несколько часов кряду, все время о чем-то думая, хотя и ни о чем конкретном. Ивлин разбудил меня после обеда. Сначала я подумал, что мой разум не успел восполнить энергию и играет со мной злую шутку. Но потом я сфокусировался и увидел перед собой своего друга в рубахе безумного зеленого цвета. Я целую минуту разглядывал мелкие рисунки, которые оказались всего-навсего изображениями чуть раскрытых бананов, хотя издалека напоминали невесть что. Ивлин широко улыбался. Видимо, на такой эффект он и делал ставку.

— Как все вчера прошло? — Спросил он, натягивая сандалии на ноги.

— У меня к тебе тот же вопрос. — Я решил съюлить.

— У меня-то отлично. Но это не удивительно. А вот удалось ли тебе заарканить кураторшу — вопрос подвешенный.

«Заарканить». Это старо-историческое слово было настолько тяжеловесным для Ивлина, что я буквально рассыпался от отчаяния — да кто этот разносторонний гений и когда это мы с ним обменялись статусами.

— Я оставил для тебя кое-что там, в ванной. Одевайся и выходи в холл. Буду караулить для нас лучшую летучку.

Я в неудовольствии склонил голову. Я понял, что это аукнулся мой прокол в первый день. Ивлин тогда все понял, но дал знать только сейчас и то мимоходом.

Этим кое-чем оказалась рубаха из предсмертного недельного показа мод имени Ивлина. Кислотно-голубая с мириадами синих единиц и нулей. Двоичный код был кеглем не больше ногтя и искажался складками, так что со стороны все превращалось в криптографическое месиво. Я с ужасом подошел к отвисающей на плечиках одежде и тронул ее так, словно в любой момент это нечто могло поглотить меня живьем.

С чего Ивлин решил, что я соглашусь надеть эту рубаху? Да ни с чего. Но именно на случай, когда сомнения возьмут надо мной верх, он спрятал куда-то всю мою остальную одежду. Я перерыл номер вверх дном и в дополнение к кошмару наяву не нашел своих легких брюк — меня поджидали лишь стесняющие движение длинные шорты.

Я сверился с часами, было уже начало третьего. И хотя торопиться мне было некуда, меня не покидало ощущение, будто я опаздываю.

Дорога от нашего квартирного блока до стоянки пристыдила меня так, что садился в летучку я весь красный и сгорбленный. Я с недоверием и легким страхом покосился на Ивлина, который сидел на соседнем сидении, отвернувшись. Учитывая феноменальные способности Ива в психологии, я мог бы предположить, что это было сделано нарочно, чтобы приземлить меня, сбить со своего воображаемого пьедестала. А если учесть чувство его юмора, я бы сказал, что он сотворил это со мной ради смеха. А то, что смеяться будет только он и, скорее всего, Мария, вновь подтверждает его коварство.

Когда летучка пристала к берегу, я еще некоторое время притворно провозился в салоне, пытаясь отодвинуть неизбежное. Но Ивлин был неумолим. Хотя, сделав пару шагов по набережной, я понял, что боялся зря — экспозиция пестрила красками.

По всей песчаной территории было разбросано столько игровых площадок, непонятных интерактивных сооружений и прочей детской ерунды, что наши с Ивлином наряды не цепляли ничей взгляд. Наши аляпистые рубахи стали очередными мазками в этом буйстве цветов.

Я никогда не видел столько детей в одном месте. Их было больше сотни, хотя и сосчитать этих копошащихся муравьишек не представлялось мне возможным. Они барахтались в песке, попутно пробуя его на вкус, карабкались по деревяшкам, падали на прорезиненные покрытия, кидались всем, что не приколочено. Маленький мальчик-альбинос с особым любопытством смаковал колесики игрушечного грузовика, сначала проталкивая их ручками в рот, потом выплевывая, а затем повторяя.

Всю эту картину я никак не мог уложить в своем сознании.

— Никогда не видел столько детей в одном месте. — Я признался Ивлину, и тот кивнул в ответ. Это меня не удовлетворило. — У нас их действительно так много?

— У нас с тобой, мой друг, их нет.

Ивлин как обычно дважды хлопнул меня по спине и двинул вдоль пляжа, прежде чем я успел посмотреть ему в лицо. Моя лопатка еще несколько мгновений помнила его ладонь, а потом ощущение стерлось.

Продолжая меня удивлять, мой друг подошел к огромной куче мокрого песка, сваленной по центру пляжа, и принялся помогать более взрослым ребятам лепить макет трех государств. Крепкие парнишки таскали в ведрах воду, которую черпали тут же из моря в двадцати шагах от стройки.