Решающий момент Ржевской битвы

Что касается двух бригад из резерва Ставки, то они оказались в распоряжении Болдина гораздо раньше большинства обещанных ему стрелковых частей. К сожалению, единственная железная дорога Сухиничи — Дабужа, по которой к передовой перебрасывались резервы, после восстановления полотна ремонтниками обладала невысокой пропускной способностью (к тому же на станции, эшелоны и сами пути постоянно сыпала бомбы авиация противника), что серьезно замедляло концентрацию сил в ближнем армейском тылу. Первой из них подошла 108-я танковая бригада. Выгрузившиеся в 20-х числах марта из эшелонов на железнодорожной станции Дабужа 63-й и 267-й танковые батальоны бригады к утру 28 марта сосредоточились в лесу западнее поселка Барятино. 29 марта основные силы бригады вышли в район поселка Приволье приблизительно в 4 километрах за позициями советской пехоты.

Последней подошла 11-я танковая бригада. Она прибыла в 50-ю армию 28 марта; в течение суток на станции Дабужа выгрузились три эшелона с бронетехникой, материальной частью и личным составом бригады. Далее части бригады проследовали маршем в направлении к линии фронта и к исходу следующего дня расположились в лесном массиве в долине реки Неручь, в районе д. Победа и Кирсаново-Пятница примерно в 15 километрах от переднего края.

К 30 марта основные силы бригады подтянулись к линии фронта и расположились в лесу в 1,5 км восточнее Чумазово. На опушке леса в километре юго-западнее Сининки за ночь были вырыты блиндажи и оборудован командный пункт бригады. В 21.00 совместно с разведчиками 116-й стрелковой дивизии был выслан взвод разведки для определения толщины снега и предварительной разведки позиций противника на вероятном направлении наступления на поселок Малиновский.

В последующие несколько дней части бригады активных наступательных действий не предпринимали. Можно отметить лишь обстрел 4 апреля минометной батареей 11-го мотострелкового батальона немецких позиций в Яковлевке, в ходе которого по противнику было выпущено 30 мин калибром 82 мм, ложившихся на значительном удалении от целей — стрельбы выявили низкую боевую подготовку минометчиков бригады и их командиров.

На этом месте сделаем оговорку относительно целесообразности сосредоточения мощных танковых сил на незначительном удалении от передовой. Итак, 1 апреля около ста советских танков сосредоточились на дистанции в несколько километров от противника, но из вновь прибывающих стрелковых дивизий в секторе наступления была лишь одна 116-я, ввязавшаяся в бои по штурму поселков Гореловский и Малиновский. А до подхода первых подразделений остальных четырех стрелковых дивизий оставалось больше недели. Сложилась патовая ситуация — началом наступательных действий и концентрацией танков (немецкая наземная и воздушная разведка не могла этого не заметить) и вводом части из них в бой было раскрыто направление удара. В то же время бросать в бой все простаивающие танки вместе с потрепанными стрелковыми дивизиями, начавшими попытки наступления на левом крыле армии, было нецелесообразно из-за недостатка пехоты и слабости всей армейской артиллерийской группировки. Подход танковых резервов раньше пехотных поставил телегу впереди лошади: противник знал о подходе советских танков, это помогло ему определить угрожаемые участки и уплотнить на них систему обороны. Неграмотный порядок подброски резервов, поэтапный и несогласованный ввод их в бой стали ахиллесовой пятой четвертого и последнего штурма вражеской обороны вдоль Варшавского шоссе в ходе начавшейся еще в январе Ржевско-Вяземской стратегической наступательной операции.

Группа «Хаазе» выходит из окружения

Воспользовавшись тем, что в первых числах апреля натиск на 40-й танковый корпус немного ослаб, его 331-я пехотная и 19-я танковая дивизии успешно удерживали позиции, 10-я моторизованная дивизия, расположившись в ближнем тылу, их подстраховывала, а на участок 43-го армейского корпуса в это время мощного давления не оказывалось, противник приступил к операции по деблокированию группы «Хаазе», продолжавшей держаться в полном окружении. Для более эффективного управления войсками 1 апреля группа «Хаазе» была подчинена 43-му армейскому корпусу. На следующий день штабом группы было отклонено предложение советской стороны о капитуляции.