Решала

А внутри ящики какие-то. Я с ближайшего мешковину содрал, а там немецкая переносная рация. Я в радиокружок хожу, разбираюсь. Решил, что уж её-то я себе оставлю, починю. Ну и прихватил ещё верхний ящик, на котором рация стояла, там крышка тоже была досками забита. Я к тому времени устал, в детдом хотел. Думал, в сарае вскрою, да и ящик пригодится.

Довёз до сараев, а у меня фара отказала: всё работает, а она не светит. Вымотался я сильно, поэтому оставил всё в сарае, решил потом глянуть, заодно мотороллер починить. А потом закрутился и поехал в пионерский лагерь, в первую смену. Я на две поездки записан был. А оружия в моём сарае не было, это точно, я пока на крыс охотился, всё там перерыл. А вот что в ящике было, не знаю. Железки какие-то звенели, когда я его пару раз ронял, да и тяжёлый он был.

– Ясно, – протянул лейтенант, мелком глянув, как старшина быстро всё записывает. Начальник лагеря сидел молча и не мешал. – Какого размера был ящик?

– Вот такой длины, ширины и высоты, – показал я, разводя ладони.

– Пиши, – велел лейтенант старшине. – Длина метр двадцать. Высота тридцать сантиметров. Ширина сорок.

– Как ты его довёз-то на мотороллере? – быстро записывая, спросил старшина.

– На бок и под ноги, вполне устойчиво стоял, хотя и торчал по бокам. Правда, вес не рассчитал, и меня всё вправо заваливало при езде, приходилось влево наклоняться. А рюкзак с рацией закинул за спину. Тяжело, но доехал. Поэтому и хочу мотоцикл с коляской или мотороллер типа «Муравей», трёхколёсный с грузовым кузовом. Ночами бы ездил, вывозил добычу, и никто слова не сказал бы.

– Ещё скажут, – пообещал лейтенант. – Погоди, ты сказал, верхний ящик. Там ещё были? Сколько?

– А я считал? С десяток точно было.

– Где?! Адрес?!

– А я знаю? На Болотной улице, недалеко от набережной. Да он там один к сносу подготовлен, не ошибёшься.

Эти двое, конечно, заволновались (оружие бесхозное в центре Москвы!), но опрос продолжили. Начальник лагеря присутствовал здесь в качестве моего официального представителя, так что всё по закону.

Они попытались выяснить данные помощника антиквара, но я ни в какую его не сдавал: мол, с кем я работать буду? Тут и начальник лагеря начал давить: мол, помогай нашим родным органам. Однако я стоял на своём: нет, и всё, я не стукач. На другие вопросы также не всегда отвечал.

В конце концов старшина не выдержал и сказал, что это именно я привёз оружие в сарай, а во время пожара чудом никто не пострадал, но уничтожено и повреждено много чужого имущества.

– И что? Я читал Уголовный кодекс, ничего вы мне не сделаете. Ищите лучше того, кто сараи поджёг.

– А ты откуда знаешь, что поджёг? – сразу уцепился лейтенант.

– Да я как из лагеря приехал, сразу узнал, в детдоме все про это говорили. Ну и рванул, предчувствия были нехорошие. Так и оказалось, мой сарай сгорел. Чёртовы поджигатели. Хоть бы намекнули, что жечь собираются, я бы велик, «Вятку» и деньги забрал. А какой там инструмент был… О-о-о, вам не понять.

– Своё спасай, а чужое пусть горит? – неприятно улыбаясь, сказал старшина.

– Чужие пусть сами договариваются, – отмахнулся я.

– Собственник, – тихо, с укоризной, произнёс начальник лагеря.

– Да, собственник, – повернулся я к нему. – Ну вот характер такой, чужды мне правила детдома. Для меня те, кто берёт мои вещи без спросу, – воры и крысы. Вот так. Именно мои вещи. Всё, что даёт мне детдом, даже вот эта одежда, мне не принадлежит. Это всё общее, с этим я полностью согласен. Но когда я купил на свои кровно заработанные, и это пропало – вот это уже воровство.

Зубная щётка у меня трижды пропадала. Один гад срочно контакты и платы почистить захотел, вот и взял мою щётку. Второй просто поиграть, третий вообще таракана ей гонял: тараканьи бои они устроили. Я считаю, это воровство и порча чужого имущества – моего. Один раз наручные часы пропали, теперь только в кармане их ношу.

Я понимаю, что воспитателям так проще, но они подумали, что будет, когда воспитанники покинут детдом? У меня лично проблем не будет. А у других характеры уже не изменишь. Сколько детдомовцев отправились на зону из-за таких воспитателей-идиотов, которые вбили им в голову, что всё общее: мол, бери что хочешь. И вот бывшим детдомовцам оформляют воровство, иногда мелкое, а они не понимают: за что, это же общее? Вон взять фильм «Девчата», где героиня шарилась по чужим тумбочкам. С ней ещё гуманно поступили, это же фильм.

– Ну ты наговорил, – покачал головой лейтенант. А вот начальник лагеря задумался.

Вскоре милиционеры закончили, и мы попрощались. К слову, я не расписывался на опросных листах, это сделал начальник лагеря. Я побежал в душевую, а то что-то взопрел, хотя окна были открыты, а потом, переодевшись в чистую одежду, отправился на ужин, уже звонили в колокол. Ментов тоже пригласили отужинать, но они не остались – торопились. Ещё бы, необходимо было срочно сообщить в Москву, что у них там склад неучтённого оружия в центре столицы.