Решение офицера (СИ)

— И? — мужчина изобразил разочарование, даже развел руками. — Друг мой, Вы позволите так Вас называть? — ван Гейден утвердительно кивнул. — Так вот, друг мой, я рассчитываю на Ваше благоразумие. Ну, не в гости же Вы приехали. Воевать, как я понимаю. А значит, и убивать, и грабить мой город. Я не осуждаю, Боже упаси, сам не святой, но сейчас-то Вы попались, так давайте договоримся — Вы мне правдиво и подробно отвечаете на вопросы, после чего живете долго и счастливо. Главное — правдиво и обязательно — очень подробно. Как Вам такое соглашение?

— Да, да, разумеется…

— Тогда повторяю вопрос — где служите?

— Вторая десантная бригада экспедиционного корпуса Островной империи, адъютант командира — полковника Горсея.

— Уже лучше! Вот видите, как все просто. Продолжим так же и, будьте уверены, все кончится хорошо! Только не врать и не замалчивать, иначе… — на миг глаза собеседника стали черными, словно ими смотрел демон, но сразу вновь потеплели. — Впрочем, о чем я? Какая ложь между друзьями? Итак, состав экспедиционного корпуса, задачи бригад, установленные сроки?

— В составе корпуса две десантные бригады и усиленный батальон. В бригадах по два полка, им придано по две полевые и одной осадной батарее, а также по роте саперов. Батальону — только рота саперов. Его задача — заблокировать гарнизон Абвиля, не дать ему возможности нанести удар в тыл осаждающим. Первая бригада при поддержке флота атакует Кале, вторая — Амьен. Амьен планировалось захватить практически сходу, но все пошло не так.

— Маги?

— Всего задействовано восемь человек — трое здесь, один в Абвиле, двое с первой бригадой и двое на флоте. Планировалось после захвата Амьена двоих магов перебросить под Кале, чтобы ускорить взятие крепости.

— У Вас обнаружено письмо к командиру корпуса. Расскажите все, что связано с этим Вашим заданием.

И лейтенант ван Гейден рассказал вначале о том, что помимо него был направлен другой гонец, которому, очевидно, повезло больше. Подробно описал своего командира и его окружение, их привычки и вкусы, отношения и связи. Обозначил предполагавшийся маршрут движения, пароли и порядок действий в штабе корпуса. А, в заключение, рассказал о себе. Получилось интересно. Небогатый кастильский дворянин из Фландрии предпочел служить Островной империи — такое не часто, но бывало. В общем, дело вполне обычное. Лейтенантский патент и теплое место получил благодаря жене одного из фаворитов императора, которая пожелала иметь среди своих кавалеров такой очаровательный экземпляр. Как уж там она уговорила супруга — их личное дело, но однажды вельможа просто пригласил военного министра к себе и по-дружески сообщил ему, что уже завтра эсквайр ван Гейден должен быть лейтенантом и служить на уважаемой должности.

Случайным ли было назначение его в экспедиционный корпус или об этом попросил кто — молодой человек не знал. Зато был абсолютно уверен, что ни с кем в действующей армии не знаком, ибо, получив от уважаемой дамы, сохраним в тайне ее имя, офицерский патент, сразу отправился представляться полковнику Горсею. В дальнейшем в штабе корпуса также не появлялся, поскольку адъютант не единственный, а господин полковник предпочитал коллегу, которого знал не первый год.

Почему предпочитал? Так убили его сегодня. А господин майор, что принял командование, обоих адъютантов и отправил с пакетами. Очень сейчас боевые маги нужны, без них город не взять.

— Смотри-ка, — решил закончить допрос Ажан, — уже темнеет. Долго мы с Вами, друг мой, проговорили, пора и заканчивать. Сейчас отвезем Вас на нашу базу, там и будете дожидаться конца этой войны. Честно говоря, я Вам даже завидую — никакого больше риска, никаких сражений, никаких ран — знай себе ешь да спи, только бежать не пытайся. Только вот куртку с нашивками я, с Вашего разрешения, себе заберу — Вам-то она теперь и не нужна вовсе. Позвольте, помогу расстегнуть…

С этими словами Ажан нанес сильный и точный удар кинжалом в сердце пленника.

Как, меня, молодого, красивого, когда все закончилось, когда меня другом называли?!

Ничего этого ван Гейден не сказал, но все успело отразиться во взгляде. Последнем взгляде молодого человека, который даже и не упрекал, но лишь растеряно удивлялся жестокости и несправедливости судьбы.

Жан смотрел в глаза умирающему. Черт, тысяча чертей, можно было поручить убийство солдатам, тому же Тома, и не видеть этих глаз… Так было бы спокойней, так легче было бы жить дальше! Но свой грех надо брать на себя.

Когда тело унесли, он еще сидел с окровавленным кинжалом в руках, тупо глядя на лежащие перед ним бумаги покойного.

— Командир, ты чего, заснул? — Тома уселся рядом, вынул из рук Жана злополучный кинжал и спокойно протер его сорванной травой. — Мы так и будем куковать на этой поляне, или все же делом займемся? Война пока не кончилась.

— Чего?

— Воевать, спрашиваю, будем? Или как?