В словах Кано, помимо явно выраженного презрения к репутации дзюдзюцу эпохи Мэйдзи, ощущается его озабоченность социально-сословными различиями. То, что он был выходцем из состоятельного и влиятельного торгового семейства, вкупе с высокой образованностью сделало его исключительно восприимчивым к социальным различиям в смысле сословных нравственных норм. Именно такая восприимчивость и побудила его преподавать Кодокан дзюдо лишь людям самых высоких моральных качеств; Кано никогда не полагал, чтобы его системе обучались все без разбора.
Само использование со стороны Кано слова «дзюдо» несло с собой определение трудности. Еще два столетия назад Дзикисин Рю стала первой известной школой, где начали употреблять слово «дзюдо», но некоторые рю вскоре последовали этому примеру. Подобное обстоятельство и побудило Кано использовать пояснительное слово «Кодокан» с тем, чтобы его систему дзюдо можно было отличать от дзюдо классических стилей.
ФУНАКОШИ ГИТИН
КАРАТЭ ДО
Император Хирокито, путешествуя по Окинаве в 1921 году, еще будучи наследным принцем, стал свидетелем представления по каратэ-дзюцу и был столь приятно удивлен, что включил данный эпизод в свой официальный отчет японскому правительству. Проявленная властями заинтересованность окинавскими видами боевых единоборств побудила Министерство образования пригласить специалиста из Окинавы в Японию. Для поездки в Японию выбор пал на Фунакоши (Томинакоши) Гитина (1869—1957) из Сюри[17]
, учителя японского языка начальной школы, поскольку он был самым образованным среди представителей окинавского единоборства тэ, хотя существовали на острове и более умелые коренные борцы. Фунакоши выступил в киотском Бутокудэн в 1917 году, где познакомил официальные японские власти и членов Бутокукай с оки-нава-тэ и каратэ-дзюцу. Но лишь во время своего второго визита в 1922 году он дал первые публичные показательные выступления по каратэ-дзюцу в Японии.Чтобы как можно больше заинтересовать японскую публику каратэ-дзюцу, Фунакоши сознательно устраивал свои выступления перед образованными слоями общества. Как словом, так и делом он впечатляюще представил физические и духовные качества каратэ-дзюцу аудитории, преимущественно состоящей из артистов и адвокатов, поскольку полагал, что люди, сама профессия которых наделяет их живым умом, обычно обладают неповоротливым телом. Он упирал на то, что занятия каратэ-дзюцу укрепляют даже самое слабое тело и что человек невзрачного сложения, вроде него, может стать довольно крепким благодаря таким занятиям. Фунакоши приглашал из публики добровольцев испытать его прочность на удары и проверить его устойчивость; никому не удавалось сдвинуть его с места или опрокинуть на землю. Столь достойное поведение произвело существенное впечатление на всех тех, кто видел его выступления, и спустя короткий промежуток времени его учение нашло немалое число сторонников. Фунакоши также давал выступления по каратэ-дзюцу у Кано Дзигиро в его Кодокане и в университетах, где стремительные представления его мастерства глубоко запали в душу и преподавателей, и студентов.
Метод ознакомления Японии с кратэ-дзюцу, выбранный Фунакоши, лишь в малой части дал представление японской публике об окинавском искусстве, в той части, которая виделась Фунакоши наиболее подходящей для его целей и более всего сулящей поддержку со стороны образованной аудитории. Его популярность как наставника быстро росла, а с ней росло желание общественности узнать как можно больше об этом эффективном способе ведения рукопашного боя. В 1924 году токийский университет Кэйо Гидзюку позаимствовал каратэ-дзюцу для целей физического воспитания; токийские Императорский, Сёка (Китоцубаси), Васэда, Гакусюин, Такусеку, Тюо, Мэйдзи, Нихон и Хосэй университеты вскоре последовали этому примеру. Огромная популярность каратэ-дзюцу среди студенчества дала этому виду единоборства больше сторонников в самой Японии, чем на Окинаве.
Во время своего пребывания в Японии Фунакоши воспитал целую плеяду учеников, каждый из которых сыграл важную роль в развитии современного японского вида каратэ-до, выражающего индивидуальные стили каждого из них. Наиболее выдающимися его учениками в Японии были Тагаки Масатомо, Накаяма Масатоши, Ито Кэнъити, Оцука Хидэнори и Киниси Ясухиро.