Респубика ученых

Время от времени поэтами и писателями овладевала всем известная блажь — желание зажить «простой жизнью»: в спешном порядке в их распоряжение предоставлялась сложенная из бревен хижина на озере Отсего: «Нельзя ли мне увидеть что-то в этом духе?!» (Статья об этом получилась бы что надо! Самый смак для наших возвышенных абдеритов![149] — Ну, сначала ему нужно переговорить по телефону с одним из отшельников; и Инглфилд повез меня, ввиду этого обстоятельства, к своей подруге) —:

Сегодня она была бела как мел, словно напудренная!: открыла нам дверь с отсутствующим видом — руки и ноги у нее двигались как бы независимо от ее воли; не узнала нас; может быть, только голос Инглфилда показался ей знакомым; тут она по ошибке обняла меня (эх, и отвратно же вонял гипс, которым она нещадно наштукатурилась!). И проковыляла впереди нас между изваяниями в негритянском и сардинском стиле (на чем большинство современных художников «оттачивает глаз»); в мастерскую -

:?:! -: Ого, дьявол ее побери, и впрямь что-то получилось. / Бык — точь-в-точь наскальный рисунок из Альтамиры! — напружив мощные мышцы, горой вздыбив загривок, косил похотливым, налившимся кровью глазом (а уж прибор у него — ровно у солдата, что двадцать два месяца не был в отпуске; мне это знакомо). Из тени, отбрасываемой им, — умело повторяя ее, продолжая, вписываясь в нее, — вырастал второй черный бык: более стройный, изящный, с какой-то ядовитой ехидцей, покорно-податливый, вкрадчиво-лукавый, с кривыми рогами. /: И на каждом восседала «своя» Европа: прямая, тонкая, благородно-сероватая спереди: изогнувшаяся, тонкая, похожая на стебель лакрицы сзади! (Так вот, значит, как выглядит мисс Саттон обнаженной; в спешке у нее не оказалось под рукой другой модели для позирования. А, может, она и не хотела другой модели: бедный Инглфилд!) / (А теперь высказываться только в возвышенном духе. — И пока что-нибудь подходящее моменту не пришло в голову, беспрестанно бормотать как бы в экстазе; поражаться описывать вокруг картины круг за кругом…)

А-ау вот оно: кажется, придумал!: «Вы исповедуете манихейство!!» (В самом экзальтированном тоне, с видом самого искреннего и глубокого восхищения — да ведь и впрямь идея, посетившая девицу, была что надо!)

Она стояла на холсте; жемчужно серея телом; ее тяжелая челюсть беззвучно приоткрылась раз-другой — и тут она завизжала по-стрекозиному тонко и в то же время оглушающе-пронзительно: «Oh really! That’s me!»[150] (И мы вместе принялись объяснять нетерпеливо ожидающему Инглфилду значение необходимых для понимания картины терминологических пар: Ормузд и Ариман; день и ночь; правый борт и левый борт. / Тут мне вспомнилось еще более элегантное выражение «Черное и белое». Всякий раз она обнимала меня, и всякий раз я ощущал решетку ее ребер. И мы вместе достали из гениально-захламленной кухни столь счастливо упомянутую марку виски.) Инглфилд лишь пригубил свой стакан и с озабоченным видом поднялся на второй этаж, чтобы позвонить оттуда.

Наедине с этим бледным членистоногим: она была в полном зашоре («из-неможена» после тяжкого ночного труда; измочалена, а теперь еще эта пара стопок алкоголя!); руки у нее ходили ходуном, как у марионетки: мы снова вскочили и обошли вокруг новой скульптурной группы: изгибы тел черных партнеров, откинувшихся в полете, словно на качелях, производили грандиозное впечатление!: «Рискованная забава!: Black[151] как раз набирает скорость: Cave![152] Quite so:[153] эта вещь мне, несомненно, удалась.» сказала она, вне себя от счастья. Снова положила мне свои руки на плечи (срабатывает инстинкт жертвы, у которой паук собирается высосать все соки: выстоять! Тут мой нос очутился в непосредственной близости от ее груди; и я, движимый чисто научным интересом, ткнулся им —? -: нет: ни малейших следов присутствия. Сзади можно было без труда взять руками ее позвоночник, напоминавший узловатую дубинку. Объем талии? — ну; сантиметров 60, не больше (это при росте-то 2 метра 12 сантиметров: бедный Инглфилд!) / Она в изнеможении упала на широкую кожаную тахту. Выразила желание выпить еще; но я решительно удержал ее от этого, и она поблагодарила меня за проявленную заботу своим писклявым голосом, взяв верхнее «до», никак не меньше: «вы правы: за мной постоянно нужно присматривать».). / На лестнице послышались шаги спускающегося сверху Инглфилда; он выглядел довольным: