Республика Дракон

Рин была в точности так же обнажена перед ним. Все секреты, неуверенность, вина и гнев лежали как на ладони. Катай видел самые ее жестокие и дикие желания. Даже те, в которых она не решалась признаться самой себе. Например, насколько ее страшит, что она осталась единственной и последней спиркой. И как любит боль, лелеет ее и находит утешение только в боли.

А Рин видела его. Как в его голове укладываются идеи, огромные залежи знаний связываются друг с другом, чтобы он мог вызвать их при первой необходимости. Рин видела и нарастающее беспокойство из-за того, что он не знает других столь же умных людей. Насколько он испуган, загнан в одинокую ловушку собственного разума и наблюдает, как мир вокруг рушится из-за отсутствия в нем логики, а Катай не в силах это исправить.

И тогда она поняла его печаль. И горе из-за смерти отца, но самое главное – из-за потери империи, потому что верность и долг составляли суть его существования…

И увидела его ярость.

Почему она так долго не могла этого понять? Ярость служила топливом не только для Рин. Но ее гнев был взрывным, мгновенным и разрушительным, а в Катае горел молчаливой решимостью, отравляя его изнутри, и сила его ненависти потрясла Рин.

Мы одинаковые.

Катай жаждал мести и крови. Под хрупкой личиной самоконтроля бушевал поток ярости, берущий начало в сумятице мыслей и превращающийся в непреодолимое желание крушить все вокруг, словно только Катай мог уничтожить весь мир и отстроить заново, уже разумным.

Между ними сверкал круг. Черный и белый карпы начали кружиться быстрее и быстрее, пока чернота и белизна не слились. Они не стали серыми, не смешались, но превратились в единое целое – две стороны одной монеты, необходимые части, чтобы уравновесить друг друга, как сбалансирован Пантеон.

Круг вращался, и они вращались вместе с ним, все быстрее и быстрее, пока гексаграммы не слились в светящийся обруч. На мгновение Рин потеряла ориентацию – верх стал низом, правая сторона – левой, все смешалось…

Она ощутила прилив чистой энергии, и это было восхитительно.

Словно Шира впрыснула героин ей в вены. Тот же самый прилив, оглушающий поток энергии. Но на этот раз душа не отлетала все дальше от материального мира. Теперь Рин осознавала, где находится ее тело, и могла вернуться в него в любую секунду. Она была на полпути между миром духов и материальным миром. И чувствовала оба.

Не она поднялась в небеса для встречи с богом, это бог спустился к ней. Рин почувствовала присутствие Феникса где-то рядом, его ярость и пламя, такое потрясающе теплое, оно щекотало и обтекало ее.

От восторга Рин хотелось захохотать.

Но Катай стонал. Он стонал уже какое-то время, но Рин была настолько поглощена новой энергией, что не заметила.

– Так не годится, – резко вмешалась в грезы Рин Сорган Шира. – Хватит, ты его подавляешь.

Рин открыла глаза и увидела, что Катай свернулся калачиком на земле и стонет. Он откинул голову назад и пронзительно закричал.

Перед глазами Рин поплыл туман. Мгновение назад она смотрела на Катая и вдруг перестала его видеть. Теперь перед ней был только огонь, стена огня, которой может управлять только она…

– Ты его уничтожаешь, – прошипела Сорган Шира. – Вернись!

Но зачем? Ей никогда еще не было так хорошо. И не хотелось, чтобы это заканчивалось.

– Ты его убьешь. – Пальцы Сорган Ширы впились ей в плечо. – И тогда уже ничто тебя не спасет.

Рин начала смутно понимать. Она делает Катаю больно, нужно это прекратить, но как? Пламя было настолько соблазнительным, что лишало способности мыслить рационально. В голове раскатывался эхом смех Феникса, становясь громче и сильнее с каждым мгновением.

– Рин, – выдохнул Катай. – Прошу тебя…

Это ее отрезвило.

Связь с материальным миром начала истончаться. И прежде чем исчезла полностью, Рин схватила нож и вонзила его в ногу.

Перед глазами поплыли белые пятна. Боль изгнала огонь, вернула кристальную ясность ума. Феникс умолк. В бездне стало тихо.

Рин увидела на другой стороне круга Катая – он стоял на коленях, но был жив, цел и невредим.

Открыв глаза, она увидела только землю. Рин медленно села и стерла грязь с лица. Катай ошалело озирался и моргал, словно впервые увидел окружающую действительность.

Рин взяла его за руку.

– Как ты?

Он глубоко и судорожно вздохнул.

– Я… Все нормально. Кажется, я просто… Подожди немного…

Рин не смогла сдержать смех.

– Добро пожаловать в мой мир.

– У меня такое чувство, будто это сон. – Он осмотрел тыльную сторону ладони, поворачивая руку туда-сюда в последних лучах солнца, словно не доверял свидетельству собственного тела. – Кажется… я видел физическое доказательство существования твоих богов. Теперь я знаю, какой силой они обладают. Но все, что я до сих пор знал о мире…

– Тот мир, который ты знал, не существует, – мягко сказала Рин.

– Да уж.

Катай хватался пальцами за траву и почву, словно боялся, что земля исчезнет из-под ног.

– Попробуйте, – сказала Сорган Шира.

Рин не понадобилось спрашивать, о чем она.