Республика. Охота на бургомистра

— Нет. Но странно, — произнес Третьяк. — Я был так острожен. Я был уверен, что о моей связи с Фофановой никто знать не может.

— Трудно утаить в таком городке как Локоть связь с женщиной. Тем более если она не одноразовая. Всегда найдется случайный свидетель. Один раз вас не заметили, но в третий и или четвертый вы оставили «след». Я смог связать все нити и понял ваш план.

— Не стану запираться. Я действительно хорошо знаю Машу Селезневу.

— Красотка. Лакомый кусочек. Скажите, господин Третьяк, а чем вы её взяли?

— Вы не поверите, Игнат Пантелеевич.

— Отчего же?

— Все думают, что Фофанова убежденная сторонница большевиков. В этом уверен её брат Демьян Фофанов. В этом уверены наши сотрудники полиции. Хотя они не знают, что Селезнева и есть Фофанова. Как же! Она ведь скрывается под чужим именем. А значит, ей есть чего бояться. Такой вывод сделали вы, господин Лисовин. Не так ли?

— Мария Селезнева состоит с вами в связи, герр Третьяк. Это факт! Я поначалу подумал, что вы красный.

Третьяк засмеялся.

Лисовин продолжил:

— И решил немного покопаться в вашем деле.

— Вы хотели занять мое место после громкого разоблачения агента большевиков?

— Была такая мысль, господин Третьяк, — признался Лисовин.

— И что вас заставило передумать? — спросил начальник полиции.

— Золото, — ответил Лисовин.

— Золото?

— Вернее было бы сказать драгоценности.

— Какие драгоценности?

— Те самые драгоценности из Суземок, которые странным образом пропали.

— Вы о кладе, который передал староста поселка Суземки? Но я сдал все ценности по акту в канцелярию обер-бургомистра.

Лисовин усмехнулся.

— Я все держу в моей голове, господин начальник. Не веду никаких записей по важным делам. Но память у меня не просто хорошая, она феноменальная, как сказали бы чекисты в Москве.

— И что же вы держите в своей феноменальной памяти, господин Лисовин? У меня есть все документы о том, что ценности из Суземок были мною сданы в канцелярию.

— Золотые побрякушки вы сдали, господин Третьяк. И все верно по описи 143 предмета. Но у некоторых украшений при сдаче отсутствовали камни. Конечно, ничего не понимающий в ювелирных украшениях канцелярист совсем не обратил внимания на эту мелочь.

— Вы хотите сказать, что я…

— Вы взяли камни себе. Но и это мелочь, господин Третьяк. Среди ценностей был малахитовый ларец с вензелем князей Голицыных. И сего предмета в описи совсем нет.

— Ларец? Но в документе, который прислали из Суземок, нет никакого ларца в описи.

— Это еще раз подчеркивает, что вы умный человек, господин Третьяк. И я понял, зачем вы здесь. Отчего пришли служить в полицию Локтя.

— И зачем же?

— Вы вели дело о похищении клада Голицыных до войны. Тогда взяли «Золотую банду».

Третьяк согласился, что такое дело он вел.

— И дело тогда завершилось ничем, — Лисовин повторил. — Шайку вы взяли. Но ценностей не нашли.

— Я уже сказал, что такое дело было, господин Лисовин.

— И вот сейчас вы взяли сам клад. Я долго не мог понять, с чего вы так интересуетесь развалинами в Суземках. Но потом все сопоставил и понял. Вы нашли клад Голицына. Там была ещё куча барахла, награбленного шайкой Корня. Но самое ценное — ларец. И его вы взяли себе. Плюс кое-какие драгоценные камни. И место начальника полиции Локтя вам в этом помогло.

Третьяк откинулся в кресле.

— И чего же вы хотите, Лисовин? Вы ведь не донесли на меня в гестапо. Значит, вы чего-то хотите.

— Я понял, что вам совсем не нужно место начальника здешней полиции. Вам слава не нужна.

— Слава? — Третьяк засмеялся. — О какой славе вы говорите? Мое место я готов вам уступить хоть сейчас! Но вы ведь пришли не за этим? У вас много чего появилось на меня, Лисовин. Но вы не в гестапо, и не у Воскобойника в кабинете, а у меня.

— Я хочу вас понять, Третьяк. Кто вы такой?

— Человек желающий жить.

— Благодаря воровству?

— Ларец с гербом Голицыных был украден в 1918 году. Тогда это назвали реквизицией ценностей. И ценности должны были отойти государству — РСФСР. Но те, кто их реквизировал, решили подумать о себе. И ларец снова украли. Затем в конце 20-х его украли уголовники. Затем украли у уголовников. И ныне староста Суземок, полный кретин, ничего не понимающий в ценностях решил выслужиться перед новой властью. Передал ценности в канцелярию Воскобойника. И знаете, что дальше произошло бы со шкатулкой? Её бы снова украли и драгоценности на 40 миллионов рублей золотом (по оценке 1936 года) осели в коллекции какого-нибудь немецкого крупного чиновника. Того же барона фон Дитмара.

— И вы решили, что справедливо будет присвоить это себе?

— Да. Но сейчас главное, что решили вы, Игнат Пантелеевич?

— Я еще ничего не решил.

— Но вы меня не сдали в гестапо. А за подобное они меня расстреляют. Правда и ценности отберут. А что получите вы? Место начальника полиции в Локте и благодарность немецкого командования. Может быть даже латунную медаль.