Республика - победительница (ЛП)

Но даже в германской прецизионной машине в конце концов воцарился хаос. Перегруппировка войск, переброска их на запад, наступление и с востока, и с запада – всего этого было слишком много. Даже для немцев.

Так случился антигитлеровский путч под командованием адмирала Вильгельма Канариса. Арест Гитлера лишь углубил замешательство в Германии: фанатичные гитлеровцы и прагматичные сторонники Канариса не могли удержаться от того, чтобы не наброситься друг на друга, хотя для воюющей Германии это был самоубийственный шаг. Несмотря ни на что, о договоренности между фанатиками и прагматиками речи не шло. Гитлер погиб, расстрелянный Канарисом, который желал как можно скорее избавиться от нацистской иконы. Он понимал, что следует ликвидировать человека-знамя, к которому, даже если бы он сидел в тюрьме (или, например, был сослан на Святую Елену, как того хотел Паровский) льнули бы фанатичные сторонники. Так что Канарис убил Гитлера, а его труп, чтобы уже не было каких-либо сомнений в том, что фюрер Рейха мертв, и чтобы отсечь какие-либо сомнения на сей счет, он выслал – несколько в средневековой манере – французам. Вместе с предложениями о перемирии.

Истощенные войной французы с англичанами, возможно, и согласились бы на перемирие со сменившимся германским правительством, но они решили воспользоваться тем, что немцы дерутся не только с врагом, но и друг с другом – и продолжили наступать. Ведь сторонники Канариса - рассуждали они – чтобы там не было, это такие же германские милитаристы, а недобитые и униженные немцы через лет двадцать вновь могли бы потребовать "исторической справедливости". И союзники решили довести дело до конца.

Тем более, что британцам удалось – после длительных стараний – склонить американцев к посылке помощи. Конечно же, она была гораздо скоромнее той, что прибыла в Европу в реальной истории, но достаточной, чтобы нанести Германии окончательный удар. Впрочем, у американцев был свой интерес обозначить свое присутствие на поле боя: Германия ведь реализовывала ядерную программу[8], и американцам не хотелось, чтобы все ее элементы попали в руки исключительно французов и британцев.

Нацисты еще сражались в баварских Альпах, а французы с поляками, при активной помощи англичан и американцев наступали на Берлин.

И германская столица, в конце концов, пала.

Смиглы-Рыдз прилетает в Берлин из Варшавы, чтобы пожать руку Гамелену и главнокомандующим армий Великобритании и США. С собой он привозит маршалов прибалтийских государств, Словакии и Венгрии, а так же Румынии, которая, хотя и не принимала участие в боях в ходе позиционной войны с Германией, пропускала через свою территорию союзническую помощь. Этот жест Рыдза являлся первым шагом в направлении реализации старинного польского наднационального проекта – Мендзыможа.

Заканчивается осень 1939 года. Осыпаемые первыми снежинками, по Унтер ден Линден маршируют – шаг в шаг – польские, французские, американские и британские солдаты.

Так начинается новый европейский порядок.

ГЛАВА II

СТРАНА, КОТОРАЯ ВЫЖИЛА

Но, прежде чем начать описывать новый европейский порядок, давайте присмотримся к спасенной Польше. Поглядим, какой на самом деле была эта страна. Не мифологизируя ее, не увеличивая (равно как и не уменьшая) ее достижений. Ведь следует помнить, что романтический и идеализированный образ Второй Польской Республики не имел особо много общего с действительностью.

Мы не можем (…) показать великолепные висячие мосты, поскольку их не имеем, ни небоскребов, поскольку наши скребы не могут поскрести какую либо тучку даже в пяточку, - писал Лех Немоевский в статье под названием "Польша на выставке в Нью-Йорке", помещенной в журнале "Архитектур и Строительство" (номер 3 за 1938 год). – Нет у нас ни трансатлантических суперлайнеров, ни "пацификов", ни метро. Самое большее, мы можем повторить за Лиллой Венедой[9]: "В не завязанной прихожу рубахе, не несу с собой хлеба, ни какой-либо пищи"… И мы можем, как Лилла Венеда, принести на висках венок из белых лилий и лилиями этими накормить оголодавших истинной культуры и истинных традиций американцев.

Что, знакомо звучит? D'ej`a vu? Как будто бы читаем о современных идеях продвижения Польши? Но это только иллюзия. Ведь Польская Вторая Республика не походила на Третью. Она очень от нее отличалась. И в основном – хотя бывали и исключения – очень сильно in minus.

ДЕРЕВНЯ