Республика Святой Софии

Дальнейшая судьба реликвии неясна. Несмотря на чудо, культ святого Алексия не развился в Новгороде. И это не удивительно, если обратиться к Житию святого. Алексей, сын римских патрициев, роздал все, что имел, нищим, а сам избрал путь добровольной нищеты. Богатейшим новгородским купцам и боярам едва ли были близки такие идеи. Однако если предположить, что некий купец действительно привез в Новгород из Рима мощи, добытые незаконным путем, становится понятным, почему потребовалось «чудо», чтобы узаконить их появление в городе. Архиепископ Евфимий просто не мог упустить случая в очередной раз утвердить идею богоизбранности Новгорода.

В 1456 г. великий князь Василий Васильевич Темный, окончательно утвердившийся на престоле, пошел войной на Новгород. Служебный князь Александр Чарторизский промедлил выступить против московских войск. Решающее сражение новгородцы проиграли и прибегли к испытанному средству — откупу. Посольство во главе с владыкой Евфимием отправилось к великому князю в Яжелбицы «и добиша челом владыка Еоуефимеи и посадники новогородскии и тысятцкии и послов псковский за Великии Новъгород пол девять тысящи рублев серебром. И князь великои владычне благословение и челобитье приат, и посадников новогородскых и тысятцких и послов псковъскых и всего Велико Новагорода, своеа вотчины, и мир им приконча, послины и оброкы великому князю по старине; а новогородци крест целоваша к великому князю Иваноу Васильевичу за вси свои пригороды и за вси свои волости по старине»[943]. Великий князь прислал в Новгород своего сына Юрия, и «владыка и Новгородчи даша ему честь велику и дары мнози»[944]. Князь Юрий прожил на Городище две недели, после чего уехал в Москву.

Князь Александр Чарторийский сразу же после заключения мира уехал из Новгорода в Псков. Летопись Авраамки уточняет, что не по своей воле — «выгнаша Новгродци князя Олександра Черторыского из Новагорода, рек: перевет ли не вем держел еси к Низовцем и Русу нас взяша»[945]. Подозревать князя Александра в «перевете» к Василию Темному не следует, особенно если вспомнить, что по приказу великого князя был отравлен тесть Чарторийского — Дмитрий Шемяка. Позже князь-кондотьер отказался присягать Василию Васильевичу даже ради княжения во Пскове. Похожее на предательство поведение князя Александра во время войны новгородцев с москвичами проясняет Летопись Авраамки, в которой под 1456 г. записано: «Тогда же преставися княгиня Марья княжна Олександра Черторыского, а дчи князя Дмитрия Юрьевича, положена бысть в манастыре у святого Георгия, в притворе в Юрьеве монастыре, в пяток на Федоровой недели»[946].

Молодой жене князя Александра было всего 17–18 лет, ее внезапная смерть следом за отцом выглядела весьма подозрительно. Возможно, князь Александр получил известие о неожиданной болезни или смерти жены, оттого и промедлил с выступлением против московского князя. Но более вероятно, что в промедлении Черторийского виноваты сами новгородцы, разделившиеся на два несогласованно действовавших отряда, вместо того чтобы выполнять приказы ими же нанятого для ведения боевых действий князя.

Вдова Шемяки княгиня Софья уехала из Новгорода после Яжелбицкого мира в Литву, куда раньше уже уехал ее сын Иван. По условиям договора с Москвой Новгород обязывался отныне не принимать к себе никого из рода Шемяки. Впрочем, несмотря на фактическое изгнание из Новгорода семьи Шемяки, с князем Чарторизским и со Псковом отношения владыки Евфимия остались мирными. В 1457 г. архиепископ приехал в «дом святыа Троици», «при князи псковском Александре Васильевиче, в той день и литоургию съвръши в святки Троици и сборова и подъезд взем»[947]. Архиепископ пробыл в Пскове 13 дней. Это был последний приезд владыки Евфимия в Псков. На следующий год «преставися преосвященный архиепископ Великого Новагорода и Пскова владыка Еоуфимеи, месяца марта 11, на память святого отца нашего Софрониа»[948].