Ресурс Антихриста

— Ну, так за это и выпьем, — Толян плеснул в стакан и протянул его Олегу. — Чтоб капуста в наших огородах росла круглый год и была вечнозеленой, как кипарис.

— Тост с ботаническим уклоном, но вполне актуальный, — заметил Верховцев и осушил посудину до дна. Этот парнишка ему определенно нравился своей открытостью, коммуникабельностью и неиссякаемым природным оптимизмом.

— А ты, Олег, в наших краях по делу или отдохнуть приехал? — поинтересовался Толян, выпив вслед за Верховцевым.

— Можно считать, что в командировке. Отдых по нынешним временам — роскошь. Хоть цены у вас по нашим меркам и приемлемые, но живя в Латвии на обычную среднюю зарплату, о Крыме лучше не вспоминать, одно расстройство. Да и стабильная зарплата для многих сейчас мечта, мираж — попробуй найти работу…

— А сколько у вас средняя?

— Примерно баксов сто пятьдесят.

— Ого-го! — воскликнул Толян. — Ото б я и горя не знал.

— О, не скажи, — остудил его Верховцев. — Во-первых, почти половина за квартплату уходит, а, во-вторых, цены в магазине такие, что тебе, уверяю, в магазине дурно сделается. Есть, конечно, и богатенькие, которым все пофиг, но основная масса, если и не с хлеба на воду перебивается, то, во всяком случае, очень многого себе позволить не может.

— Да, слышал я, русским там трудновато живется. А ты ихнее гражданство уже принял?

— Не удостоился такой чести. Анкетой не вышел.

— Так что, ты вроде иностранца там считаешься?

— Не совсем, на таких как я распространяется статус пэжэ, что означает постоянный житель, а в паспортах советских штамп с персональным кодом проставлен. Это цифирь, которой каждый пэжэ зашифрован, что-то вроде того, как немцы в концлагерях на руках заключенных выкалывали. В целом странная ситуация получается: бывшую Родину я как бы потерял, а новую, как бы не приобрел.

— А дальше как будет?

— Спроси чего-нибудь полегче, — вздохнул Верховцев. — На дальше загадывать ума не хватает, жизнь все равно выбрыкнет что-то свое. Живем одним днем.

— Я вот все хочу спросить, кем ты, Олег, работаешь, раз тебя в командировку в такую даль послали? Коммивояжер, что ли?

— Да нет, Толян, никто меня сюда не посылал, я по своей воле приехал, — пояснил Верховцев. — А занимаюсь я частным сыском, попросту — частный детектив.

— Детектив?! Да, не слабо… — восхищенно протянул Толян, глядя на своего соседа округлившимися глазами. — Знаешь, с археологом встречаться доводилось, с командиром подводной лодки водяру хлестал, даже с кинорежиссером известным целый час разговаривал, а частного сыщика впервые так вот вижу. Нет, братан, за такое, дело надо непременно выпить.

Олег не успел моргнуть глазом, как тот уже подсунул ему наполненный стакан.

— Все, Толян, как хочешь, а это последний заход, — предупредил он, возвращая пустую емкость. — Ты, я вижу, парень хлебосольный, рубаху последнюю, если надо, снимешь, но дело есть дело. Мне в Феодосии надо в форме быть, чтоб все нормалек…

— Б-будешь! От-от… отвечаю на все сто! — Толян поднял стакан кверху, язык у него заметно заплетался. — Б-будешь в форме «Адидас», будешь кадр высший класс! Пью за тебя, балтийский друг, за твою удачу и за всех частных детективов всего мира! Н-не в-возражаешь?

— Ни в коем случае, — в тон ему ответил Верховцев.

— Извини, О-олег, я уже кажись… того… с-сам понимаешь, на старые дрожжи… — промолвил Толян, убирая стакан и почти пустую бутылку в сумку. — И кого же ты ищешь у нас в Крыму, если не секрет?

— Да как тебе сказать, одного гуся ищем, — помедлив отозвался Олег. — Вот ты рассказывал, как пощипать виноград ездил, ну, а я с командой обормотов приехал сюда пощипать одну птичку перелетную. Гусь очень жирный — дело за главным — его отыскать. Четыре дня потратили, пока все без толку.

— Так он что, где-то в Феодосии скрывается?

— В Феодосию я еду по другому поводу, — уклончиво ответил детектив. — Извини, Толян, оставим эту тему. Дело, которым я занимаюсь, очень непростое, в двух словах о нем не расскажешь, да и многого, сам понимаешь, я тебе сказать не могу.

— Я понимаю, следственная тайна, сведения огласке не подлежат. — Толян глянул в окно. — О, подъезжаем, сейчас Старый Крым… У меня бабулька, мать отцова, здесь живет, приболела вот, везу ей лекарства.

— Нужное дело, — одобрил Верховцев. — Стариков наших нам забывать нельзя, они свою жизнь правильно прожили, честно, без кукиша в кармане, а жизнь им под старость разбитое корыто подсунула за все их труды. Несправедливо это, согласись, и надо что-то с этим делать, а?

— Толково говоришь, Олег. И вообще, я сразу почувствовал, ты — мужик свой. А, знаешь что… — Толян достал из сумки смятую газету, что-то написал на ее полях, а затем, оторвав клочок, протянул его Олегу. — Вот, адресок… Если еще случится, окажешься в Крыму, и будет возможность, заезжай. Рад буду принять — где остановиться есть, шашлычка сбацаем, в горы сходим, я тебе такие места покажу, какие не каждый еще и видел!