Ресурс Антихриста

— Спасибо, Толян. Скажу откровенно, рад был с тобой познакомиться. Я Крым люблю, если приеду отдыхать, даю слово, обязательно к тебе заеду. Знаешь, можно нагородить границ, наставить таможен, даже отменить поезда и самолеты, но расстояния до любимых мест от этого все равно не изменятся…

Автобус уже ехал по довольно крупному населенному пункту.

— Вот я и выхожу, — Толян протянул на прощанье руку. — Ну, счастливо тебе, и, главное, удачи! Да, я там фамилию свою не написал. Фамилия у меня, можно сказать, знаменитая, хоккейная — Якушев, запомнил?

— Схвачено.

Они крепко пожали руки и Толян направился к выходу.

Постояв с четверть часа на автостанции, автобус покатил дальше на Феодосию. Бимбер деда Христофора все же дал о себе знать, Верховцева сморило и он весь оставшийся отрезок пути проспал, как убитый.

5

Операция по похищению дочери владельца Ялтинских магазинов, у которого Костя, как выяснилось, работал каким-то замом по финансовой части, подошла к своему решающему, заключительному этапу. Верховцев в назначенный день с раннего утра умотал в Феодосию и это избавляло заговорщиков от излишних объяснений по поводу своих планов.

Одно было плохо — утро для обоих рижских «джентльменов удачи» выдалось тяжелым, впрочем, таким, каким для них было каждое утро в солнечном Крыму. Не знающая пощады, суровая, тяжелая дубина похмелья отделала их надлежащим образом, — красные глаза, помятые физиономии, распухший, одеревенелый язык… Но самым мерзким было ощущение того, что в черепную коробку, неведомо каким образом, проник дятел и монотонно долбил воспаленные извилины своим клювом. Каждый, постанывая, в душе проклинал последнюю рюмку, но это не могло разжалобить тупого бесстрастного дятла, который с завидным постоянством продолжал свою изуверскую работу.

Жалкое, болезненное состояние исполнителей делало весьма проблематичным их участие в деле. Но отступать было поздно, маховик был раскручен и давать команду «отбой» Костя не собирался. Сообщив, что автобус уже стоит в условленном месте, он бодро отправился в офис, осуществлять общее руководство и контроль за операцией. Ключи от вагончика лежали в кармане Аркаши, последние инструкции были получены и уже успели вылететь через другое ухо. Отсчет времени пошел…

Цепляясь ногой за ногу, бредя расхристанно, будто цыгане в полицию, они, как обычно, доковыляли до знакомой пивной.

— Я таким пивом лечиться сегодня не желаю, — жалобно проблеял Аркаша. — После него понос как при дизентерии.

— Да уж, серишь дальше, чем видишь. Сегодня нам такое не годится, — согласился с ним Гриф. — Пойдем-ка к бочке, разливного «Каберне» литруху бахнем.

У бочки, в каких раньше продавали квас, терлось несколько существ, по всей видимости, когда-то бывших мужчинами, в безумной надежде опохмелиться «на шару». Получив по заветной кружке кроваво-рубинового вина, похитители детей удалились под ближайший кипарис. Холодное, кислое как прошлогодняя капуста, «Каберне» на удивление быстро возвратило им радость бытия — язык вдруг стал проворачиваться, колотун прекратился, сволочуга дятел, напоследок тюкнув по темечку, улетел. И лишь глаза похмеляющихся стали еще краснее, и со стороны могло показаться, что два жутких вурдалака с налитыми кровью очами жадно посасывают чью-то венозную кровушку из пивных кружек.

— Я давно хочу тебя спросить… — Аркаша повернулся к Грифу. — Только без обид, ладно?

— Да ты давай, без увертюр, — великодушно разрешил тот.

— Я слышал, что ты по молодости сидел, но за что?..