Леонид. Ей все равно, интеллигент или хозяйственный. Лишь бы был хороший человек. Кстати, чтобы ты знала на будущее, мужья встречаются двух видов: интеллигентный и хозяйственный. Я думал, к какому отнести Николая Михайловича. По умственным и имущественным данным он скорее интеллигент.
Людмила. Он не нищий. Деньги мы ему будем давать.
Леонид. Будем. Конечно, будем… Женщины понимают, что за ними стою я.
Людмила. Ты хозяйственный?
Леонид
Людмила. Когда она придет?
Леонид. В двадцать один ноль-ноль. Ровно по часу на каждую претендентку. Как это будет выглядеть? За десять минут до конца сеанса я возьму невесту под руку: «Уже поздно, могу вас подвезти». Отвожу ее и встречаю следующую.
Людмила. Ты что?
Леонид. Спокойно! Все должно быть решено сегодня… иначе завтра ты придешь с работы, а он будет где-нибудь между Тулой и Орлом. Пойми, он уже в таком возрасте, когда нам надо принимать за него решения. Самое интересное, как отнесется к браку наш Ромео?
Людмила. Нет, не надо… это ерунда… все.
Леонид. Что мы теряем? Надо же что-то делать! Не волнуйся. Все, что потребуется, я скажу сам.
Людмила. Хорошо. А если он не захочет? Да другого и быть не может.
Леонид. Я прошу, давай попробуем. Не выйдет — что-нибудь придумаем! Расписывают их без испытательного срока… Мало ли что может случиться с такими молодоженами. Зови отца.
Времени у нас не осталось. Роза Александровна уже в пути.
Людмила. Поговори с ним ты, без меня.
Леонид. Ну, отнесись к этому с юмором!
Людмила. Как ему об этом сказать? Он подумает, мы хотим от него избавиться.
Леонид. Ты же хочешь, чтобы он был рядом! Жил, наконец, по-человечески, в столице. Не мешай мне — все, что от тебя требуется. Позови его.
Подожди? Принеси какого-нибудь вина, сядем за стол.
Людмила. Этих женщин… Надо угощать?
Леонид. Одна из них станет твоей мачехой.
Людмила. Кошмар.
Леонид. Поставь что-нибудь дефицитное, чтобы остальным не было обидно. Свадьба, ничего не поделаешь, придется потратиться.
Людмила. Какая свадьба?
Леонид. Роза Александровна мечтает снять зал в «Национале». Пригласить труппу Большого театра.
Послушай. Ты совсем перестала понимать юмор?
Людмила. Подожди. Сейчас я его позову.
Леонид. Что ты плачешь?
Людмила. Просто так… дай платок.
Разговаривай с ним по-человечески.
Леонид. Я знаю, как с ним говорить. Зови-зови!
Чмутин. Людмила сказала… вы хотели со мной посоветоваться. Я слушаю…
Леонид. Николай Михайлович, почему мы с вами не можем подружиться? Допустим, я далек от совершенства. У вас есть свои привычки — у меня свои. Люда сказала, что вы собираетесь уезжать. Почему? Не понимаю. Вспомните, из-за чего мы поссорились в последний раз. Вы решили взять на себя уборку квартиры. Спасибо вам за это — Людмила, действительно, устает, попросили вас быть поосторожнее с мебелью. Сказал, не надо здесь ничего протирать — я всегда это делаю сам. Вас это оскорбило. Вы перестали сюда заходить — сидите на кухне, как Золушка. Эти кресла и стул — все, что осталось от моего детства. Это память о моем отце. Они мне дороги. Все остальное я приобрел с огромным трудом. Для вас это кусок дерева, а для меня детали эпохи… Я мог бы рассказать вам целую повесть об этой несчастной вазе. Все! Давайте о ней забудем. Я повторяю: это мое увлечение. Имею я право на такую слабость?
Чмутин. Какой вам нужен совет?
Леонид
Николай Михайлович, вы ведь хорошо выглядите. Вам и шестидесяти не дашь.
Чмутин. Мне семьдесят два года.
Леонид. На вид вам сорок, сорок пять. Не больше. Люся, папа выглядит твоим старшим братом.
Людмила. Спасибо!
Чмутин. Говорите, что вам от меня нужно.