Ретромания. Поп-культура в плену собственного прошлого

На самом деле первый магазин Biba была открыт на Чёрч-( I рит в Кенсингтоне, но был разрушен во время теракта в 1971 И),чу, организованном воинственной группировкой «Злые бригады» (теракт произошёл после закрытия магазина, когда н помещении уже никого не было). Это подпольное объединение «либеральных коммунистов» обычно атаковало правительственные министерства, штаб-квартиры военной полиции и полицейские комиссариаты, Имперский военный музей п прочие подобные организации. Biba стала одной из их немногих «невоенных» целей. Что было такого в концепции Хула-I тки, на что террористы не пожалели взрывчатки? В манифесте < oinmunique 8, который «Злые Бригады» выпустили сразу по-* лс взрыва, пояснялось:

«Нели вы не созидаете, значит, вы ходите по магазинам». Продавщицы в магазине были одеты одинаково и носили одинаковый макияж сороковых годов. В моде, как и во всём остальном, капиталисты могут двигаться только назад — им некуда идти, они мертвы.

Вудущее за нами.

Однако это не совсем верно. К концу семидесятых полувое-низированнос подполье либо исчезло, либо было разгромлено властями. Biba ушла из бизнеса (Хуланики вытеснили её же инвесторы), но она тем не менее успела задать тон для будущего моды. Этот тон преимущественно подразумевал использование старых модных тенденций, но основательно переработанных и переосмысленных. Возвращение к старым идеям в одежде не было в новинку, но, как правило, оно отсылало к совсем уже древним временам: к греческому или римскому стилю (в девяностых годах восемнадцатого века), к Возрождению (в начале девятнадцатого века). Что по-настоящему отличало Biba (в общем, обывательском смысле) и что прогрессировало в течение семидесятых, так это мода на ретро: циклическое переосмысление модных тенденций ближайшего прошлого, моды, которая была в короткой памяти ныне живущих обывателей. Почти все самые знаменитые дизайнеры после 1965 года гак или иначе придерживались регротснденций. В творчестве Ива Сен-Лорана впервые это проявилось в коллекции 1971 года «Сороковые» (пример на самом деле крайне неудачный, так как по духу он близок к временам оккупации Франции), а позже получило продолжение в коллекциях, вдохновлённых одеждой дореволюционного периода царской России и мундирами китайских придворных.

РАНЬШЕ

Теоретики моды обозначили тонкое различие между ретро и историзмом. Ретро — это переработка идей ближайшего прошлого, в то время как историзм подразумевает поиск вдохновений в намного более далёких временах. В качестве примера можно привести викторианский пасторализм Лоры Эшли, американскую этническую тематику девятнадцатого века Ральфа Лорана, вдохновлённую Монмартром и «Мулен Руж» коллекцию Жана Поля Готье «French Сап Сап». Историзм, в свою очередь, далёк от костюмированное™ и маскарада. В контексте музыкальной индустрии эта разница примерно такая же, как между группами-эпигонами, которые глубоко вторичны в определённом жанровом направлении, и трибьют-группами, которые стараются копировать чужие песни и образы с максимально возможной достоверностью. Со стороны может показаться, что в творчестве отдельных художников понятия историзма и ретро

переплетаются, создавая общее направление поиска вдохновения в гардеробах истории. Это приобрело системный подход в функционировании индустрии моды. Если верить Колину Макдауэлу, Карл Лагерфельд, человек, который высмеивал наивность и детскость футуристических идей Куррежа и Кардена, владеет самой полной библиотекой книг о моде. Прочие дизайнеры используют для вдохновения старые выпуски журналов мод. Когда я занимался изучением истории постпанка, мои поиски журнальных номеров восьмидесятых годов привели меня в Нью-Йорк, в магазин под названием Gallagher’s. Войдя в подвальное помещение этого магазина, я был наповал сражён невероятным количеством выпусков NME и Melody Maker, но ещё больше меня поразили накопившиеся за десятилетия каталоги I ague и Elle. Каждый из номеров был упакован в пластиковую обложку и стоил невероятно дорого. Очевидно, что основную прибыль Gallagher’s приносили изголодавшиеся по новым идеям модельеры.

СТРАННЫЕ ПЕРЕМЕНЫ

О Вивьен Вествуд, одного из главных дизайнеров нашего поколения, которая в своей работе была подвержена «историзму»

0 создавала коллекции на пиратские темы, вариации одеяний хобо, стилизации восемнадцатого и шестнадцатого веков, в 1994 году в газете New York Times писали: «Она верила, что с движением вперёд вещи могут не только становиться лучше, но и хуже. Мы должны отказаться от модернизма. Мода должна стать маркером того, к чему интуитивно стремятся люди, а интуитивно они стремятся к вещам из прошлого». Это рациональное объяс-