Ретромания. Поп-культура в плену собственного прошлого

Наши с Заки пути вскоре разошлись. Последний раз я видел его пару лет назад после того, как переехал в Лондон, мы встретились на выходе из кинотеатра на Лестер-сквер: будет достаточно сказать, что мы ходили на фильм «Скандал», посвященный скандалу «Профьюмо», случившемуся в 1963 году, в котором тоже нашлось место культуре модов; сцена, где Кристин Киллер танцует под ска в тёмном помещении клуба. Заки всё ещё выглядел с иголочки, но теперь уже в другом стиле, не шестидесятых. Если я правильно запомнил, он работал стажёром в какой-то юридической фирме.

ПОМЕШАТЕЛЬСТВО НА ТРАДИЦИЯХ

Хиппи из Брэйзноуз и Заки стали первым моим столкновением « культом «искривления времени»: молодые люди примеряют I и себя роль Кнуда Великого и противостоят развитию истории поп-культуры. Особый интерес Заки, проявлявшийся в любви к таким группам, как The Creation и The Action, опреде/шл его мотивы как желание скорректировать историю. Но, с другой | троны, здесь проявляется их потребность продлить золотой иск, не дать ему закончиться. Вот в этом контексте начинает работать особый подход, при котором второсортные и третьс-

< ортные группы становятся объектами фетиша. Даром что в му-и.пыльной индустрии всегда с избытком неудачных музыкальных проектов, которые можно попытаться оживить.

Ретромодернист Заки и нью-хиппи были настоящими сектантами в самом полном смысле этого слова: они копировали ко-

< ааомы, манеры, ритуалы и сленг ушедшего золотого века. Другие нс заходили так далеко, увлекаясь музыкой. Но такие сектанты, как правило, находятся в одном шаге от того, чтобы создать вин-

тажную группу, одну из тех, что пристально следят за тем, чтобы использовать в точности такие же гитары, органы и другие инструменты, которые использовали их прототипы. Такого рода группы обычно создаются из-за привязанности к определённому звучанию, которое перестали воспроизводить музыканты и с которым ничто не может сравниться. Но часто бывает и другая крайность фанатизма: антагонизм сегодняшнему дню, святая вера в то, что мы что-то потеряли. Современной музыке часто не хватает нескольких жизненно важных деталей: чистоты, невинности, первобытной грубости и буйства. Она теряет свою связь с людьми благодаря джентрификации и исчезновению художественной серьёзности, которая была просто «кастрирована», она теряет связь с людьми, так как бунт окончательно превратился в шоу-бизнес. Убеждение, что история в один момент пошла в неправильном направлении, оправдывает сектантов в их противостоянии базовому принципу поп-культуры — «живи сейчас» — и позволяет им утверждать, что раньше было лучше.

РАНЬШЕ

Музыкальный этнограф Тамара И. Левингстон утверждает, что возрождение музыкальных жанров и традиций есть не что иное, как характерное в первую очередь для представителей среднего класса стремление построить коллективную идентичность отдельных физических лиц, которые недовольны «аспектами современной жизни». Эти сообщества, как правило, с презрением относятся к коммерчески успешным нишам поп-музыки. Те, что пропагандируют фолк, например, рассматривают рок-н-ролл только лишь как часть бессмысленного развлекательного шоу-бизнеса. И именно поэтому эти люди выбрали в качестве объекта культа именно фолк — эта музыка всегда сопровождалась каким-то лирическим посылом, в отличие от рок-н-ролла с его бессмысленными текстами и невнятным вокалом. Другие изменники современности обратились к раннему джазу, регтайму и блюзу. Режиссёр Терри Цвигофф, так же как его друг и герой его фильма Роберт Крамб, считает, что музыка пошла по кривой после 1933 года благодаря широкому распространению радио и граммофонных записей. «В начале тридцатых годов музыка потихоньку становилась очень гладкой и однородной, — рассказал мне Цвигофф. — До этого в му-

ii>iкс были локальные очаги уникальности, которые не были |.шисимы от средств массовой информации». В своей экрани-UIщи «Призрачного мира», графического романа Дэниела Кло-v о о дружбе двух отчуждённых девочек-подростков, Цвигофф ппёл персонажа по имени Сеймур и целую серию эпизодов, по-< пящённых эксцентричным людям среднего возраста, которые коллекционируют музыкальные пластинки. Для режиссёра и, пожалуй, самого Сеймура музыка, предшествующая изменениям, произошедшим в 1933 году, является убежищем от бездушной Америки с её корпорациями и мегамоллами.

ПОВЕРНУТЬ ВРЕМЯ ВСПЯТЬ

Деятели культуры вроде Цвигоффа и Крамба никогда не со-I 'исятся, что такую же по силе энергетику, которую дарила им музыка в прошлом, можно заполучить сегодня, более того, оп.1 будет исходить ровно из того же места в географическом п социальном смысле. Поклонникам волнующих ритмов джа-